В политической теории ХХ века формируется идея, концепт и этико-политическая ценность гражданского неповиновения. ГН определяется как политическое действие, выражающееся в намеренном и открытом нарушении закона ради инициирования изменений в законодательстве или политике правительства, которые воспринимаются гражданами как несправедливые и нелегитимные. Как определяет его Джон Ролз, ГН - это сопротивление несправедливости способами, хотя и противоречащими закону, тем не менее в рамках верности правопорядку; неповиновение отдельному закону при верности законодательству и принципу верховенства права. В рамках этой логики, ГН оправдано каждый раз, когда имеет место несправедливость или нарушение принципов социальной кооперации.

Гражданское неповиновение, согласно авторам его концепции, возможно только в (dissent - морально достойном) демократическом обществе, поскольку в авторитарном обществе протест будет в любом случае подавлен. ГН должно удовлетворять нескольким условиям: оно должно быть публичным, ненасильственным, рационально обоснованным, апеллировать к чувству справедливости большинства, и протестующие должны быть готовы понести наказание.

Одним из основоположников практики гражданского неповиновения считается Генри Торо, который в 1846 году открыто отказался платить налоги в знак протеста против войны США с Мексикой. В известном трактате «О долге гражданского неповиновения» этого же года он писал: «У меня нет охоты прослеживать путь моего доллара, если бы даже это было возможно, пока на него не купят человека или ружье, чтобы убить человека, - доллар не виноват, - но мне важно проследить последствия моего повиновения». Торо посадили в тюрьму, чему он был даже рад, поскольку считал, что "при правительстве, которое несправедливо заключает в тюрьму, самое подходящее место для справедливого человека-в тюрьме". Таким образом, он показал, что отказ от уплаты налогов может стать важным средством противодействия несправедливой политике государства и основой ненасильственной, мирной революции.

Позже в работе "On Civil Disobedience" (1969) Ханна Арендт писала, что время для ГН наступает всякий раз, когда демократические институты выявляют свою незастрахованность от злоупотреблений и неспособность сохранять изначальные условия основанного на взаимности контракта, т.е. «когда институты истеблишмента оказываются недееспособны, либо когда авторитет власти теряет свою силу».

Систематическую концептуализацию это понятие получило в работе Джона Ролза "Теория справедливости" (1972), где он описывает предпосылки и условия для ГН, а также его значение для современного демократического общества. В его теории, акт ГН оправдан всякий раз, где «неподвижное и апатичное большинство» не реагирует ни на какие другие формы выражения протеста. Более того, ГН является не разрушительным, а конститутивным для современной демократии, это «один из способов стабилизации конституционной системы, хотя по определению нелегальный. Наравне со свободными выборами и независимыми судами, в которых воплощается конституционное право, ГН, когда оно обосновано и держится в должных рамках, способствует укреплению справедливых институтов. Участвовать в оправданном ГН – значит способствовать установлению стабильности в демократическом обществе».

В 1985 году в статье "Civil Disobedience: Litmus Test for the Democratic Constitutional State" Юрген Хабермас продолжил идею Ролза и показал, что «любая конституционная демократия, которая уверена в своих ценностях, воспринимает (должна воспринимать - Т.В.) ГН как нормальный – ибо необходимый - компонент своей политической культуры». В этом рассуждении он критиковал утопию современного демократического государства, которая выражается в желании абсолютной безопасности и однозначности, и как следствие - в инерции институтов и в репрессивных по отношению к меньшинствам решениях большинства. В его логике, право на открытый гражданский протест - это лакмусовый тест для моральных оснований демократии, который выявляет границы мажоритарного правления.

Это если говорить о праве нарушать закон. Об обязанности нарушать закон можно говорить только в моральном смысле. Эти случаи рассматривала, например, Ханна Арендт в работах "Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме", "Организованная вина" (см. книгу "Скрытая традиция") и "Личная ответственность при диктатуре" (см. книгу "Ответственность и суждение"). Она разбирала парадокс нацистской Германии, в которой многовековые моральные ценности гуманистического человечества вошли в противоречие с законодательством Третьего Рейха. Постфактум юридическая система столкнулась с парадоксом: в послевоенном нюрнбергском процессе нацистских преступников пришлось судить за то, что они исполняли закон, действительный для нацистской Германии. В логике Арендт, в условиях, когда действующий закон оказывается очевидно бесчеловечен и аморален (право и даже обязанность убивать евреев, насиловать евреек, доносить друг на друга, преследовать инакомыслящих и т.д.), люди должны были отказаться ему подчиняться, пусть даже ценой смерти. Или, по крайней мере, они должны были устраниться от всякой публичной и политической деятельности, чтобы сохранить себе жизнь, но при этом не подчиняться бесчеловечным законам нацистского режима. В авторитарных обществах это крайне проблематичная дилемма, однако Арендт полагает, что в данном случае мы вынужденно выбираем между быть-убитым или быть-убийцей, и ее выбор - не в пользу второго.

Очень хорошо эта дилемма показана в фильме грузинского режиссера Гелы Бублуани "Тринадцать" (2005), где герой, случайно попав в преступное мафиозное сообщество, оказывается перед выбором: стрелять в человека методом "русской рулетки" по законам этого преступного сообщества или быть убитым его организаторами. Он выбирает стрелять, и это решение режиссер помещает в перспективу христианской этики.

В современных гибридных (авторитарно-демократических) сообществах мы нередко оказываемся перед выбором: поддерживать преступный режим или нарушить закон, подвергнув себя возможности наказания/исключения из сообщества. Представление о долге нарушить (преступный) закон появляется у людей с обостренным чувством морального и правого гражданского самосознания. И, напротив, нежелание идти против узаконенной воли власти, как бы ни были нелегитимны ее основания, более свойственно парохиалам (приспособленцам к комфортным условиям сообщества) и подданным, для которых важнее сохранить status quo в рамках действующего режима.

Насколько я понимаю, имеются в виду ситуации, в которых "нарушение закона" меньшее зло, нежели его соблюдение.

Сначала рассмотрим формально-правовую точку зрения.

Поскольку все конкретные жизненные случаи и обстоятельства учесть и перечислить в законе невозможно, закон стремится быть универсальным, то есть предусматривать наиболее общие правила для наиболее распространенных ситуаций и обстоятельств.

Поскольку законодатель понимает, что из каждого правила бывают исключения, он дополнил многие общие нормы законодательства специальными правилами.

К таким правилам, например, если говорить об уголовном законе, относятся "необходимая оборона", "обоснованный риск", "крайняя необходимость" и другие.

Таким образом, возможность "нарушить закон" в нестандартных обстоятельствах уже заложена в сам закон, а значит - не является его нарушением.

Если речь идет о "правовой обязанности" нарушить закон, то характерным примером будет исполнение лицом приказа или распоряжения начальника (например на военной службе). Но, опять же, "нарушения" закона тут не будет, поскольку это обстоятельство также включено законодателем в перечень исключающих преступность деяния.

Если же речь идет именно о "моральной (этической) обязанности" нарушить закон, то тут надо сперва определиться с теориями метаэтики, ведь, как показывает человеческая история, "общее благо" ради которого можно "нарушить закон", разными обществами на разных исторических этапах понималось по-разному, согласия в этом вопросе нет и по сей день.

Если интересно мое мнение, то в современном российском обществе человек часто морально обязан нарушить закон, связанный с пределами необходимой обороны. Например защитить свою семью при помощи оружия, защищаясь от проникших в дом безоружных грабителей. (сегодня, к сожалению, судебная практика складывается в пользу безоружных грабителей) На мой взгляд, эта тема в нашем законодательстве является очень проблемной, очевидный перекос в пользу "посягающего" на жизнь и здоровье образовался вследствие попыток пресечь злоупотребления правом (что тоже, кстати, яркая особенность современного российского общества).

В Госдуме разрабатывают новую редакцию Кодекса об административных правонарушениях (КоАП). За последние 14 лет документ меняли почти три сотни раз. Нынешние поправки поднимут штрафы за распитие алкоголя в общественных местах, матерщину и прочее мелкое хулиганство. Но станут ли россияне после этого лучше соблюдать закон? Есть ли смысл в ужесточении наказания? На эти и другие вопросы «Ленте.ру» отвечали депутат, социолог, юрист, правозащитник и психолог.

«Такие ошибки совершались тиранами древности»

Владимир Новицкий, адвокат, президент Российской секции Международного общества прав человека:

Это большая политическая глупость рассчитывать, что, ужесточив наказание, можно обеспечить законопослушное поведение. Такие ошибки совершались неоднократно, в том числе и тиранами древности, и в новое время. Наше сегодняшнее законодательство идет именно этим путем. Законы написаны так, что при желании их можно применить к любому. Бывший председатель Думы говорит: «Мы неплохо поработали и приняли пять тысяч нормативных актов за четыре года». Получается примерно по пять-шесть актов в день. Это создает законодательный и нормативный хаос.

Законы должны быть разумны и достаточны. Если вас могут привлечь к ответственности за то, что вы встали втроем на дороге - несанкционированное публичное действие, закон носит манипуляционный характер. Его толкование зависит от ситуации. Любые санкции должны быть конкретными и не допускать дополнительных толкований. Расширение административной ответственности приведет к их массовому игнорированию, а попытка жестко реагировать может вызвать совершенно непредсказуемый исход. КоАП должен стать как минимум в три раза тоньше, а уголовный - конкретнее.

Фото: Кирилл Кухмарь / «Коммерсантъ»

В уголовном законодательстве всегда есть возможность заменить штраф наказанием, при административной ответственности это не всегда так. Хроническое неисполнение постановлений повлечет только перегрузку госорганов и создаст дополнительные механизмы для низовой коррупции. У нас масса норм, которые не соблюдаются, и ответственность наступает только в исключительных случаях. Например, штрафы за выгул собак в неположенном месте.

«Они не пытаются воспитать идеальных граждан»

Ирина Забежинская, медицинский психолог, институт судебной психиатрии имени Сербского:

Даже если депутаты хотят сделать общество лучше, то они пытаются это сделать на основе своих представлений об этом обществе. Они не пытаются воспитать идеальных граждан, но полагают, что с теми гражданами, которые их окружают, нужно общаться именно таким образом. Как с рабами, например. Получается, что они воспринимают себя не как часть того общества, для которого создают законы. И, соответственно, нарушают их потому, что считают писанными не для себя.

К тому же ужесточение наказаний обычно не приводит к снижению правонарушений. Например, после того как в Советском Союзе повысили срок за изнасилование, число жертв этого преступления только увеличилось. Это что касается криминальной агрессии. А в основе административных правонарушений лежат две тенденции. Во-первых, рентные установки. Например, «сделайте мне удобную парковку, и я не буду парковаться на газоне». Если будут такие правила, которые удобнее соблюдать, чем нарушать, то это сильно снизит число правонарушителей. Еще одна тенденция - восприятие себя как более достойного. К примеру, «пускай другие едут по правилам 60 километров в час, а я не для того себе машину купил»; «правила для середнячков, а я круче». Кража и хулиганство, в частности, почти всегда несут в себе рентные установки.

«Все законы перестают работать»

Кирилл Титаев, социолог и ведущий научный сотрудник Института проблем правоприменения Европейского университета в Санкт-Петербурге:

Законодатели борются с проблемами, которые сами себе выдумали. Пьющие люди на улицах, например, - это не проблема из числа нерешенных или острых. Культура поменялась, это уже не массовое явление. При увеличении штрафа за распитие спиртных напитков основной риск - это не штраф, а то, что у нарушителя отнимают два часа на составление протокола. Если, скажем, ввести штраф десять тысяч, то вместо нынешней ситуации, когда человек, задержанный на улице, спокойно идет с полицейскими и подписывает протокол, он выкинет бутылку и скажет: «Сначала докажите». Будут обжалования и бесконечные конфликты, в результате чего полицейские просто перестанут этим заниматься. Ведь получить должное количество административных протоколов можно, сосредоточившись на чем-то еще.

Частое изменение законодательства ведет к тому, что сами законодатели превращаются в правовых нигилистов. Потому что закон знать нельзя, полицейские и судьи начинают жить по понятиям, на которые эти законы в целом походят. Отследить-то эти изменения они не могут. Нельзя с уважением относиться к тому, чего не знаешь. В результате все законы перестают работать: и хорошие, и плохие.

При назначении штрафа нужно учитывать не только то, как это будет выглядеть на бумаге, но и то, как это будет происходить на практике.

«Зачем пытаться штрафовать бомжей?»

Виктор Федосеев, президент Московской муниципальной коллегии адвокатов, член Ассоциации юристов России:

Банальное увеличение штрафов нерационально. Нельзя просто индексировать штрафы. Ведь уровень зарплат и прожиточный минимум, несмотря на инфляцию, не изменились. Это лишь увеличит финансовую нагрузку на граждан. В итоге чем больше будет штраф, тем выше возможности коррупционной составляющей. Человек окажется перед выбором: предложить должностному лицу закрыть глаза на правонарушение или заплатить сто тысяч.

Фото: Василий Шапошников / «Коммерсантъ»

Чтобы регулировать поведение людей, нужно применять не только штрафные санкции, но и различные альтернативные виды наказаний. В настоящий момент отсутствуют наказания, связанные с общественно-полезным трудом. К разной категории граждан в зависимости от финансового состояния и занятости нужно применять различные виды наказаний. Зачем пытаться штрафовать бомжей? Представьте, если какого-нибудь главного инженера или топ-менеджера обязать совместно с коммунальщиками заниматься очисткой тротуаров. Его один раз так накажи, так он вовек такое правонарушение совершать не станет. Особенно если об этом кто-то узнает. В Европе это довольно применимая практика.

«Законопослушное поведение должно быть модным»

Дмитрий Вяткин, заместитель председателя комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству, один из авторов новой редакции КоАП:

Кодекс об административных правонарушениях - это закон, в который чаще всего вносятся или предлагаются изменения и дополнения. Только за прошедшие неделю-две региональные законодательные органы, депутаты и правительство направили в Думу едва ли не два десятка инициатив, и все - по внесению изменений в КоАП. Причин для этого много. Во-первых, усложнение законодательства, регулирующего самые различные вопросы и сферы нашей жизни.

Соответственно, нужно менять или вводить в КоАП новые нормы об ответственности за нарушение новых или измененных норм права. Во-вторых, регионы часто настаивают на уточнениях КоАП из-за несовершенства применения действующего кодекса, пробелов в нем, далеко неидеальной системы разграничения предметов ведения и полномочий между региональными и федеральными органами власти. И наконец, свои коррективы вносит инфляция - те размеры штрафов, которые были существенными, со временем «девальвируются». Еще 10-15 лет назад штраф 300 рублей был весомой суммой. Сейчас - уже нет. И если наказание заключается в штрафе в несколько сотен рублей, это невыгодно с точки зрения расходов на его принудительное исполнение. Каждое исполнительное производство стоит денег. И если размер штрафа меньше, чем затраты на его взыскание, встает вопрос о целесообразности взыскания «незначительной» суммы штрафов, счет которым идет на миллионы.

Тяжесть наказания зачастую останавливает потенциального правонарушителя. Мы не играем лишь на страхе, но добиваться от сограждан законопослушного поведения приходится в том числе и под угрозой применения санкций. Законопослушное поведение должно быть не только выгодным, но и поощряемым в обществе, модным. Для людей старшего поколения правомерное поведение являлось элементом воспитания. Это воздействие пропаганды законопослушности, проводимой в Советском Союзе. В 90-е годы был заложен совершенно иной стереотип поведения. Главными героями в обществе становились преступники и правонарушители, люди, отрицающие закон как таковой. И это, кстати, культивировалось в массовом сознании при помощи кино, телепередач и произведений искусства. Из презираемого субъекта правонарушитель вдруг приобрел совершенно иной статус. К сожалению, стереотип «крутого парня», положительного правонарушителя или преступника до сих пор не изжит. Мы их видим каждый день вокруг себя. Откровенно показное неисполнение закона - норма для некоторых людей. Для преодоления правового нигилизма предстоит еще много работы. И, без всякого сомнения, очень важно добиваться того, чтобы любое правонарушение не оставалось безнаказанным.

Тема преступности сложна как с точки зрения правовой оценки, так и со стороны морально-этических установок в обществе. Сложность её заключается в относительной условности самого понятия "преступление", которое в первую очередь подразумевает под собой правонарушение.

Условность же заключается в том, что сами правовые нормы в разных эпохах и странах могут коренным образом отличаться. Так, даже в наше время преступник, осужденный законом и обществом в одной стране, воспринимается как невинная жертва гражданами другого государства. Примером может стать установленное в Южной Корее уголовное наказание за супружескую измену, что любому европейцу кажется шокирующим ущемлением права на личную жизнь.

Тем не менее в некотором смысле первое преступление совершила ещё христианская прародительница всего человечества - Ева, вкусив запретный плод. Нарушив установленный порядок, она понесла наказание, что является наглядным механизмом работы "правовых норм" того времени. Прошли тысячелетия, а в человеческом обществе по большому счёту ничего не изменилось. И все же почему люди совершают преступление?

Признаки преступления

Итак, несмотря на разность норм, все преступления будут характеризоваться нанесением определённого морального, материального или физического вреда жертве или социуму. Преступность должна восприниматься обществом как что-то в высшей степени негативное и неправильное, иначе оно будет обречено на хаос и провал.

Система наказаний призвана служить ограничителем для человека, принимающего решение совершить преступное деяние. Она является основой законности и порядка, однако нередко порождает порочный круг, когда личность, осужденная за незначительную провинность, на подсознательном уровне обозляется на осудившее его общество, что ведёт к совершению более тяжких преступлений. Именно поэтому разработка самих правовых норм и законов, как и системы наказаний, - сложнейшая юридическая и психологическая задача.

Общие причины преступлений

Пытаясь выяснить, почему люди совершают преступление, учёные часто употребляют термин "социально-психологические факторы". Это, безусловно, правильно, поскольку очень редко можно выделить одну конкретную причину, подтолкнувшую личность к правонарушению. Однако рассматривать их все же следует как отдельные социальные и психологические аспекты, которые, наслаиваясь друг на друга, образуют в каждом конкретном случае совершенно уникальный комплекс для любого преступника.

Кроме психологических и социальных причин, для совершения того или иного незаконного поступка необходим ряд условий. Часто, несмотря на психо-социальную неудовлетворенность, человек не идёт на преступление до того момента, пока обстоятельства сами не подтолкнут потенциального преступника к совершению противоправного деяния. Рассмотрим же подробнее причины, которые заставляют людей нарушить закон.

Одиночество и отторжение

Как бы странно это ни звучало, но именно отторгнутость обществом является наиболее распространенной психологической причиной совершения разного рода преступлений. Безусловно, такие состояния берут своё начало в семье, где иногда даже при видимом благополучии ребёнок чувствует себя ненужным и отверженным.

Дальше в игру вступают первые коллективы, в которые попадает человек, - детский сад и школа. Если и здесь отношения с обществом не складываются, не удаётся завести друзей или наладить хотя бы нейтральное общение, у личности формируется социопатия, которая в дальнейшем может проявляться целой гаммой поведенческих реакций ребёнка от полной замкнутости в себе до откровенной агрессии. И пока родители задаются вопросом "почему дети совершают преступления", такие люди не принимают общество и его законы, так же как оно не принимает их.

Ценностно-правовая система у малолетнего преступника изначально заложена неправильно, что уже невозможно исправить в будущем. Одиночество и отверженность практически всегда станут ответом на вопрос "почему подростки совершают преступления". Очень опасно здесь и то, что общее осуждение за первый проступок приводит к углублению и обострению проблемы, а преступная группировка часто становится первой социальной группой, которая принимает данную личность.

Неуверенность в себе и страх

Эти психологические факторы формируются в основном в детстве, когда ребёнок сталкивается с необоснованной агрессией со стороны сверстников или слишком строгими наказаниями со стороны родителей. Подсознание стремится выяснить причины негативного отношения к себе, на фоне чего развивается комплекс неполноценности и страх перед внешними факторами.

В дальнейшем личность постоянно испытывает потребность в самоутверждении, которая может достигаться преступным путём. Здесь следует отметить, что выяснить, почему несовершеннолетние совершают преступления, невозможно, не учитывая того факта, что для данного возрастного периода характерна острая необходимость завоевания авторитета как перед родителями, так и перед сверстниками.

Психологические мотивы

Бывает, что у преступника есть конкретный мотив совершения того или иного незаконного действия. К таким мотивам можно отнести месть, ревность, ненависть. В этом случае человек, совершая преступление, воспринимает его как акт возмездия и восстановления справедливости. Сталкиваясь с такими прецедентами, психологи отмечали, что виновные всегда знают, почему совершают преступления, и, как правило, нисколько не сожалеют о содеянном.

Низкий уровень жизни и социальная неудовлетворенность

Здесь все относительно просто. Человек, чувствуя постоянную нехватку денежных средств и материальных благ, не видит законного пути для достижения своих целей. Корыстный интерес становится причиной абсолютного большинства преступлений в любом обществе. Всеобщая идеализация материальных благ создаёт в сознании людей стереотип, что деньги - это и есть счастье. Стремясь к материальному благополучию, человек постоянно ведёт сравнительный анализ себя с более успешными знакомыми и, как правило, приходит к выводу, что он ничем не хуже. Вот и ещё одна причина, почему люди совершают преступление.

Безнаказанность

Статистика показывает, что в странах, где соблюдение закона выступает высшей ценностью и не имеет исключений для власть имущих, преступность в разы меньше, чем в тех, где уровень коррупции высок. Это совершенно логично, ведь психика человека, наблюдая ежедневное нарушение закона со стороны, стирает ценностно-правовую границу и уже не воспринимает преступление как табу. Кроме того, в подсознании всегда сидит возможность избежать наказания, что также играет не в пользу соблюдения закона.

Психические расстройства

Одна из самых сложных и противоречивых причин преступности, поскольку труднодоказуема и всегда вызывает сомнения у окружающих. Доподлинно известно о существовании такого психического отклонения, как клептомания, когда человек склонен к мелкому воровству, однако доказать это заболевание достаточно сложно. Та же педофилия - научно доказанное расстройство психики, при котором человек порой не способен отдавать отчёт в своих действиях.

При этом если педофила не сажают в тюрьму, а всего-навсего направляют на принудительное лечение, в обществе возникает совершенно обоснованный резонанс на тему "почему люди совершают преступление такого страшного содержания и не несут за это объективное наказание". Это также будет подталкивать социально неустойчивых личностей к нарушению закона.

Причин для совершения того или иного преступления может быть бесконечное множество, и даже самый опытный психолог не сможет ответить на вопрос "почему люди совершают преступления". Эссе, рассказы, романы и даже научные труды, посвящённые преступности, лишь доказывают, что это негативное явление сопровождает человечество с момента зарождения и, к сожалению, вряд ли когда-нибудь будет искоренено полностью.

Вам бы следовало сначала задать именно этот вопрос, и нужда в предыдущем очевидно бы отпала. Если вы продолжаете задавать подобные вопросы, тогда для точного понимания обсуждаемой темы следует уточнить, что мы понимаем под термином «закон».

Закон, как явление в Мироздании представляет собой особую устойчивую связь явлений.

То есть, событийные ряды, как устойчивая причинно-следственная связь, подчиняются определенным законам, которые заложены в смысл разумного развития (существования) изначально, так как разум способен не просто мыслить, но и ставить перед собой цели, которые определяются его же, разума, устремлениями. Чем выше разум – тем выше цель, тем отчетливее представляются ему пути достижения требуемого, тем яснее становится не только способ организации, но и правила процесса реализации задуманного.

Иными словами, как все вокруг должно происходить, чтобы цель, как конечное устремление разума, была достигнута. Для этого Архитектор, как первопричина всего сущего, изначально создал свои Законы и начал процесс реализации собственных планов развития. Вы тоже часть этих планов. И эти законы для вас неведомы, но вы же сами знаете, что вы живете по законам, которые обусловили и ваше появление на планете и продолжают регулировать ваше развитие.

Но что происходит с человеком, который нарушает эти законы? А что происходит с обычным нарушителем ваших законодательных актов, а не общих законов Мироздания о которых вы спрашиваете, законов, если конечно он или она становятся на весы вашего правосудия в том смысле в каком вы их понимаете? За любое нарушение того или иного закона Мироздания следует пусть не кара или наказание, но расплата. Нарушение – восстановление энергетического баланса лишь неотъемлемая часть этого процесса. Энергия никуда не исчезает. Злая (негативная) или добрая (позитивная) ее части существуют в единстве своего противоречия, но это противоречие созидательное, так как энергия не может существовать только в «позитивном» качестве. Все- это ничто.

Если все вокруг «позитивное», то что же тогда «негативное», что уравновешивает существующее и собственно дает определение качеству «позитивное»? Однако не нужно думать, что негативный поступок одобряется или является благом. Зло есть зло и оно наказуемо в прямой зависимости от его «примененного» или «сгенерированного» количества.

Если рассматривать конкретно человека, то для него количество позитивной и негативной энергии способно «аккумулироваться». И для вас должно быть очевидно, что устойчивость его энергоинформационного баланса зависит от его качества. Если превалирует позитив, то человек с таким потенциалом более гармоничен общим законам Метакосмоса, нежели личность с «перевесом» негативной энергии. При этом, если гармоничная личность целеустремлена, ее намерения остаются неизменными и поступки в своей сути не искажают общепринятой в Метакосмосе картины, то при некоторой потере качества баланса он вполне может рассчитывать на его «коррекцию» с нашей стороны.

Но если его баланс находится в деструктивной области, то его «коррекция» подчиняется несколько иным принципам. В этом случае основным инструментом является его личные качества, которые он может изменить, а может и проигнорировать эту необходимость. И если происходит последнее, то любое нарушение основополагающих принципов и законов Метакосмоса влечет за собой накопление или аккумулирование отрицательной энергии в отдельной единице пси, которой и является человек. И это накопление не может само собой "раствориться", исчезнуть бесследно.

Болезни, неудачи, нервные срывы, раздражение и агрессия, список можете продолжить сами, имеют место быть и иных способов объяснения их проявления искать на данном уровне вашего развития не имеет смысла. В этом и заключается то самое «наказание» о котором вы спрашиваете.

И опять же, какие законы предписаны человеку? Мы уже говорили, что далеко не каждый знает эти законы. Но будучи воспитан правильно (в рамках общечеловеческой, для вас можно даже сказать, христианской морали) и поступая соответственным этому воспитанию образом, человек никогда не нарушит предназначенное для него «законодательство» и поэтому никогда не будет «наказан» в том смысле, который вы вкладываете в данный вопрос.

Нужно понимать и то, что исходя из принятой в наших беседах схемы Иерархий, условное понятие «наказание» характерно для нижних ее уровней и то, что вы получаете, что называется «по жизни», по своей сути является компенсацией за те не гармоничные общим законам Метакосмоса выборы намерений, мыслей и поступков, которые генерируют негативную энергию.

Именно морально-нравственный аспект жизнедеятельности человеческого индивидуума может в данном случае считаться критерием его правильного или неправильного поведения (в смысле не нарушения сложившихся вокруг него гармонизирующихся закономерностей бытия) . А судьей в вечном для вас вопросе «что такое хорошо и что такое плохо» всегда выступает здравый смысл.

7.8.5. Одинаковы ли законы развития для каждого человека на нашей планете?

Отвечу сразу, исходя из предыдущих ответов,- "да, конечно".

И не только законы, но и принципы развития и существования, как основа взаимоотношений разумных сущностей. Единство и верховодство законов Метакосмоса обусловлено единым источником их происхождения. Если Архитектор установил определенный порядок для своего замысла - творения, то кто, как и по каким причинам может этот порядок изменить?

Какой смысл в избирательности процесса формирования конечной цели пусть даже по отношению ко множеству объектов с одинаковой природой существования? Цель появления вашего вида разумных сущностей на некоей планете, как конечное устремление Архитектора, очевидна и мы о ней уже говорили (самоосвершенствование в конкретных условиях – прим. qsec.ru). И естественно, что порядок и правила существования для вас то есть то, что можно суммировать и в сводном значении представить как ЗАКОНЫ РАЗВИТИЯ, в данном случае един и неизменен.

Представление о том, что они МОГУТ БЫТЬ НЕ ОДИНАКОВЫ ДЛЯ КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА, поскольку такой вопрос возник, крайне неверно. Эта иллюзия возникает в крайне ограниченном сознании, способном воспринимать только внешние, очевидные, не требующие разностороннего анализа признаки различия людей.

Например, расы, национальности, вероисповедание, социальный статус (богатство или нищета), физические и ментальные недостатки, язык и многое другое объективно указывают на различие людей, не говоря уже об их индивидуальных особенностях, включая каждое уникальное (единственное в свое роде – прим. qsec) белковое тело.

Более того, что разумные сущности цивилизации ДЕМОС по этим признакам достаточно легко ими самими могут быть объединены (классифицированы) в некие группы. Богатые –бедные, верующие-неверующие, больные-здоровые, образованные – невежды, сытые-голодные, левые-правые и так до бесконечности. Иллюзия возникает на основании того, что наблюдателем воспринимаются только материальные признаки объекта и он не способен учитывать не столь «голографичность» исследуемого объекта, сколь свое собственное представление о реальности, то есть диапазон личностного мировоззрения. Предложите каждому человеку классифицировать общество, его окружающее или всю цивилизацию по группам и вы увидите, как все это будет отличаться в зависимости от того, к какому человеку вы обратитесь с этой просьбой и как объясните ему цель подобного труда.

Но по сути, человек представляет собой «однотипную» систему. Вы сами делите свое общество на группы. И тут в следствие работы осознанного конкретным индивидуумом воображения, начинает доминировать убеждение, что если люди различны, то они развиваются по разным «законам». Это и есть заблуждение или то, что древние латиняне называли иллюзия.

В контексте нашей работы вам достаточно того, чтобы осознать то, что в принципе нет «людей плохих и хороших», но есть люди, развивающиеся по законам установленным в Метакосмосе, и не развивающиеся. Это не хорошо и не плохо. Это люди со своим правом выбора.

Получившие положительные баллы проходят к следующему воплощению, поднимаясь наверх на ступень выше по индивидуальной лестнице развития себя как сущности. Получившие отрицательные баллы, напротив, спускаются вниз и становятся кандидатами на очередное воплощение в среде, где их развитие не получило должного уровня. Это и есть следствие проявления единства законов развития для человека.

Почему же это случается? На протяжении истории человечества существовали индивиды, попирающие общественные нормы, и так же на протяжении всей своей истории люди пытались понять, почему это происходит, поскольку понимание причин — лучшее средство для минимизации последствий. К пониманию этому человечество шло с переменным успехом: от философствования античности — через бездумную карающую жестокость средневековья — и к более или менее современным попыткам проникнуть в причинно-следственные связи криминальной психологии.

Первым исследователем, выдвинувшим теорию, объясняющую, почему люди становятся «на кривую дорожку», был Ч. Ломброзо, создавший знаменитый в свое время труд «Черты врожденного преступника». Эта теория была, что называется, биологизаторской. Согласно ей, люди становились не под влиянием жизненных коллизий, а по некоему врожденному предопределению: определенная конституция, форма черепа, рук и прочих анатомических особенностей словно бы детерминировала поведение человека.

Данную концепцию можно было бы считать относительно безобидной (хотя и научно некорректной: исследования последующих лет не подтвердили наличие связи между анатомическими параметрами и преступным поведением), если бы не слишком рьяные попытки безвариантно идентифицировать как преступника любого, чья форма черепа «выдавала» его преступные наклонности.

— вследствие обострения социальных напряжений — преступность достигает пиков, когда и само общество максимально дезорганизовано и социально ослаблено;
— вследствие погружения человека в определенную субкультуру — что ведет к накоплению у личности соответствующих норм и ценностей: вот почему пребывание в «местах не столь отдаленных» свыше 2 лет накладывает практически неизгладимый отпечаток на любого человека, и почему сами заключенные называют места отбывания наказания «институтом повышения квалификации».

Эти теории, в отличие от биологизаторской теории Ломброзо, гораздо полнее объяснили причины возникновения преступности как таковой, причины ее всплесков и спадов. Но не давали ответа на вопрос, что именно толкает данного конкретного человека в определенных обстоятельствах именно на нарушение общественных норм — в то время как другой человек в той же ситуации найдет иной, социально приемлемый выход.

Для понимания этих причин криминальные разработали психологические концепции — теории нейтрализации социального контроля и теории мотивации криминального сознания и преступной деятельности.

Итак, почему же «тормоза и барьеры» общественной морали и совести перестают работать и сдерживать человека? Причин здесь несколько:

— первая причина — сознательное или бессознательное искажение социальных норм человеком, вследствие чего «диапазон приемлемости» поступков значительно расширяется за счет введения так называемых «смягчающих обстоятельств»: объяснения своего поведения неподконтрольными силами типа влияния семьи, алкоголя, наркотиков и «пагубного влияния среды»;

— вторая причина — отрицание вреда от содеянного для других и понимание своего, скажем, хулиганского поведения как простого озорства, мальчишества («Я не угнал машину, я просто взял ее покататься!»);

— третья причина — восприятие жертвы преступления как объекта справедливого возмездия (привет Юрию Деточкину!) — своеобразная мотивация Робин Гуда;

— еще вариант — осуждение самих осуждающих, то есть выступление с риторическим вопросом: «А судьи — кто? Кто установил все эти правила игры? Да вся верхушка общества — сами воры и мошенники, не им меня судить!»;

— и, кроме всего прочего, возможна апелляция к высоким обстоятельствам и обязательствам: узы дружбы (или крови) превыше всего (к примеру, человек убивает потому, что спасает друга или мстит за родственника).

А что же можно сказать о мотивах, толкающих человека на преступление, помимо классической формулы выгоды? Мотивация может быть очень различной:

— защитная : когда поведение жертвы расценивается как угрожающее своим (либо своих близких) благополучию, здоровью и даже жизни. Именно таким мотивом может руководствоваться женщина, доведенная до отчаяния многолетними издевательствами мужа-алкоголика и убившая его после очередной ссоры; теми же мотивами руководствуются люди, убивающие шантажистов, а также жертвы насильников, которым «посчастливится» от защиты перейти к нападению;

— потребность в самоутверждении , в повышении своего уровня, статуса, самооценки. Низкий уровень самооценки ведет к агрессивному поведению в отношении других с целью компенсировать чувство собственной неполноценности за счет принижения других. Самоутверждение человека, как правило, происходит в рамках ценностей референтной группы. И если подросток попадает в «дурную» компанию, где на спор, в качестве «обряда инициации» вешают дворовых собак или «подрезают» первого же прохожего определенного пола, возраста или в одежде определенного цвета — то, стараясь выглядеть не просто своим, но и героем этой группы, он идет на зверские и совершенно, казалось бы, лишенные личных мотивов преступления;

— мотивация замещения объекта также немаловажна. Иногда тот, кто нанес обиду, совершенно недостижим для «возмездия», однако обида эта так сильна, что человеку просто необходимо бывает получить разрядку. Не все умеют делать это цивилизованными способами: банально идти в тир либо выбирать пути посложнее — ставить рекорды в спорте, добиваться общественных и профессиональных вершин «назло обидчику». Нередко такая сублимация обиды человеку недоступна, и тогда он идет по другому пути: ненавидя с детства суровую и несправедливую мать, он «отыгрывается» на всех похожих на нее женщинах, возникающих на его пути; не имея возможности дать в морду оскорбившему его начальнику, человек избивает до полусмерти ни в чем не повинного прохожего…

— игровая мотивация возникает у человека при недостатке эмоций, реальных переживаний, риска. Это такие не наигравшиеся в стрелялки великовозрастные дети, которым хочется почувствовать себя крутыми парнями. Понимание того, что за любой риск надо быть готовым платить, к ним не приходит, увы, до старости…

— и, наконец, мотивы самооправдания : нахождение всех тех уважительных причин, о которых мы говорили выше — от «не мог поступить иначе» до «а судьи кто?».

Словом, причин, по которым человек «сходит с пути истинного», увы, много. Однако лишь от нас самих зависит, пойдем ли мы на поводу у обстоятельств, «у судьбы», или же найдем в себе внутренние силы противостоять злу (прежде всего — злу в себе самом), не становиться в позу «добра с кулаками» и «воинствующей справедливости». Потому что не только глупость, жадность и злоба — главные пороки человечества, но и чрезмерно благими намерениями вымощена, как известно, дорога в ад.