За рубеж в поисках заработка, 450 тысяч обосновались в России.
По словам заместителя главы Госслужбы миграции КР Самата Токтоболотова, за 2018 год из 200 тысяч кыргызстанцев, занесенных в ЧС, 105 тысяч успешно легализовались.
Председатель правозащитной организации «Утро мира» Валентина Чупик рассказала 24. kg , что наши соотечественники не готовы жить в правовом обществе и не умеют отстаивать свои права в рамках закона. Именно она оказывает помощь мигрантам из стран Центральной Азии.
— Какие основные проблемы трудовых мигрантов из Кыргызстана в России вы бы обозначили?
— Мигранты из Кыргызстана не умеют и не хотят грамотно оформлять документы, официально трудоустраиваться, регистрироваться по месту реального проживания, собирать документальные подтверждения своей правоты и вляпываются из-за этого. Это первое. Второе — кыргызстанцы не хотят осознать, что они являются очень видимым меньшинством, которое в России подвергается дискриминации.
Им кажется, что они граждане ЕАЭС, поэтому их не тронут. А трогают их больше и чаще, чем граждан Узбекистана, например.
Валентина Чупик
Третье — добровольная социальная исключенность кыргызов, их неготовность общаться с другими мигрантами, доверие только своим односельчанам, от чего буйным цветом и цветут мошенничество, торговля людьми, изготовление и сбыт заведомо недействительных документов — и все это делают те самые односельчане.
Четвертое, и это общая для всех мигрантов в России проблема, — бесправие, произвол полиции и судов, нечестность работодателей, законодательная незащищенность мигранта.
— Некоторые эксперты утверждают, что в Кыргызстане нет четкой миграционной политики. Как вы считаете?
— Скорее всего, нет политики вообще. Есть какие-то сиюминутные реакции. Но я не слежу за кыргызской политикой, честно говоря, мне бы в родной узбекской разобраться.
— Можно ли сказать, что мигранты из Кыргызстана безграмотней выходцев из других стран Центральноазиатского региона, поэтому чаще попадают в «черный список»?
— Это не безграмотность, а отсутствие социальных навыков. Привычка судить о законах со слов односельчан, а не из текстов законов. Оформлять документы у односельчан, а не в государственных учреждениях, лечиться у односельчан, а не в больнице.
Привычка — выяснять отношения руганью и драками, а не в суде. Не соблюдать никаких сроков. Надежда с помощью взяток решить любые проблемы.
Валентина Чупик
— С какими правонарушениями со стороны мигрантов вы чаще всего сталкиваетесь?
— Оформление миграционного учета не по месту реального проживания, а покупка фальшивки за деньги.
Характерное только для кыргызстанцев нарушение — организация нелегальной миграции: снимают квартиру и без ведома хозяев передают ее другим мигрантам, а зарегистрировать их, естественно, не могут.
— Насколько активно и хорошо посольство Кыргызстана в России и диаспора работают с мигрантами?
— Посольство на порядок лучше узбекского, но на два порядка хуже молдавского. Права мигрантов защищать они не хотят. Более того, придумывают способы нарушения этих прав: требуют от мигрантов быть зарегистрированными в России для выдачи им каких-то документов. Требуют справки о непринадлежности детей к гражданству других стран. Зачем?
Юристы при посольстве Кыргызстана дерут со своих граждан бешеные деньги за услуги — хотя с налогов этих же граждан немаленькие зарплаты получают.
Валентина Чупик
А диаспоры — это кто?! В лучшем случае эти организации готовят плов и устраивают танцы, в худшем — рэкетом со своих же земляков занимаются или фальшивыми регистрациями торгуют.
— Насколько справедливо утверждение, что полиция России чаще придирается именно к мигрантам из Кыргызстана, и каковы основания?
— Полицейские ссылаются на пункт 2 статьи 13 закона, регулирующего деятельность полиции, который, действительно, вменяет в обязанность проверять миграционный учет иностранных граждан.
Но, во-первых, только законно задержанных по другим основаниям, во-вторых, не рядовым сотрудникам полиции, а работникам управлений по вопросам миграции. Полицейские обманывают мигрантов, пользуясь их правовой безграмотностью.
58 процентов обращений в нашу организацию — как раз по поводу незаконных задержаний. 12 процентов — незаконные выдворения и запреты на въезд. 11 процентов — невыплаты зарплаты, 2 процента — незаконные отказы в оформлении документов, 0,5 процента — пытки и насилие со стороны полиции, 0,3 процента — незаконное изъятие паспорта.
Все остальное самые разные кейсы — от необходимости срочной госпитализации при производственной травме до поиска мужа, пропавшего более года назад.
Валентина Чупик
— Мигранты из каких стран Центральной Азии чаще обращаются за помощью?
— 32 процента — граждане Узбекистана, 24 процента — Таджикистана, 21 процент — Кыргызстана, 9 процентов — Молдовы, по 3 процента приходится на Украину, Армению и Афганистан.
— Верно ли утверждение, что мигранты из Кыргызстана не хотят учить русский язык, но требуют достойную работу?
— Не верно. Не хотят учить потому, что работают с ночи до ночи в рабских условиях. А на достойную работу совсем не претендуют.
Женщины, как правило, идут в уборщицы и кассиры, мужчины — на стройку или в грузчики при супермаркетах. Поэтому утверждать, что кыргызские мигранты гонятся за престижными позициями — необоснованно.
— Может ли мигрант с отличным знанием русского языка и высшим образованием рассчитывать на работу, кроме дворника или продавца?
— Предприимчивый мигрант может создать даже свой средний бизнес, но основная масса прозябает на крайне низких позициях, поскольку в России сильная дискриминация видимых меньшинств, в том числе в сфере труда.
— Почему при всех минусах кыргызстанцы все-таки массово уезжают на заработки?
— А где рабочие места с достойной оплатой труда в Кыргызстане? Голодать люди должны?
— Что будет, если, скажем, все мигранты вернутся на родину?
— Скажем так: экономика России рухнет, если уедут узбеки или одновременно таджики и кыргызы.
Если уедут только кыргызские мигранты — места быстро заполнят узбеки.
Валентина Чупик
Но вот для самого Кыргызстана возврат всех мигрантов означает полный крах, и не только социальный, но и политический.
— Почему мигранты предпочитают не регистрироваться и подвергают себя риску депортации?
— Мигрантофобский бред. Это не мигранты предпочитают не регистрироваться, а российские законы не дают мигрантам права регистрироваться самостоятельно. Это должен делать собственник жилья, а он уклоняется от налогов. Отсюда и все последствия.
В Москве начал работать проект по оказанию юридической помощи мигрантам.
Руководитель некоммерческой организации «Тонг Жахони» Валентина Чупик рассказала о новом проекте по поддержке мигрантов, реализуемом совместно с международным фондом «Каритас Франс»:
— Мы будем оказывать трудовым мигрантам правовую и юридическую помощь. Иностранные мигранты в любое время могут напрямую связаться с нами по телефону и получить консультацию. Мы также готовы защищать их права в суде. Такая помощь бесплатна. Кроме того у нас проводятся специальные занятия «Школа мигрантов». Там рассматриваются такие вопросы как законное трудоустройство, заключение трудового договора, законная аренда жилья, общение с сотрудниками полиции. Мы готовы дать мигрантам полные разъяснения.
Как посредники оставляют мигрантов без зарплаты
Мы можем провести специальные тренинги для представителей диаспоры и руководителей общественных организаций на темы миграции и защиты прав человека. Такую работу мы проводим давно. При поддержке фонда «Каритас Франс» увеличилось число юристов со знанием узбекского и таджикского языков, возможности расширились.
Правозащитник, уже более десяти лет занимающаяся проблемами миграции, рассказывает, что иностранные мигранты часто страдают от незаконных действий сотрудников полиции:
— Сейчас самая актуальная проблема – незаконные задержания. Часто происходят случаи оказания давления на мигрантов со стороны полиции и сотрудников миграционной службы, вымогательств взятки, а также задержаний, выдворений и депортаций из России, без тщательной проверки законности документов. В таких случаях мы можем выехать на место и защитить права мигрантов.
Конечно, кыргызстанские мигранты уже не работают по патенту, как раньше. Но встречаются случаи, когда они подвергаются давлению, даже имея на руках трудовой договор. Те же работодатели при найме мигрантов должны уведомить миграционную службу. Работодатели избегают этого. В результате, даже если у мигранта есть на руках трудовой договор, его данных может не оказаться в базе. Также много тех, кого выдворили из страны по решению суда за то, что не встали на учет по месту жительства, а зарегистрировались по другому адресу. С юридической стороны, это спорно. В таких случаях мы можем защитить права мигрантов.
В Москве заработали специальные прямые номера телефонов по оказанию правовой поддержки мигрантам. Помимо юридической консультации специалисты проекта могут помочь мигрантам в защите их интересов в суде.
Контактные телефоны: +7 926 834 7602, +7 903 169 9161, +7 903 169 2920, +7 903 799 0291.
В России официально работают около 620 тысяч граждан Кыргызстана, половина из которых находится в Москве и Подмосковье. С начала года за нарушения миграционных законов России из страны было выдворено около 4 тысяч кыргызстанцев. Всего в «черном списке» России значится 89 тысяч мигрантов из КР.
Правозащитник мигрантов в Москве Валентина Чупик, недавно посетившая Посольство Кыргызской Республики в Российской Федерации, рассказала нам о проблеме мигрантов из Кыргызстана.
Валентина, скажите пожалуйста, какие проблемы существую сегодня для мигрантов на пути к ведению полноценной трудовой деятельности?
Главная проблема мигрантов, принадлежащих к видимым меньшинствам, в первую очередь — кыргызских мигрантов — это коррупционно мотивированный расизм в российской полиции и правоохранительных органах вообще. Говорить об этой проблеме стесняются в первую очередь представители стран Средней Азии, что только усугубляет проблему. Сейчас она выросла уже до уровня государственной мигрантофобии, которая становится привычным.
В настоящее время граждане Кыргызстана в России имеют много преференций, но тем не менее, с какими вопросами они звонят Вам?
Во-первых, понять, как защититься от трудовой эксплуатации, от ограблений и подобных жизненных неурядиц. Я всем советую в данных ситуациях тщательно выбирать круг общения, в том числе среди своих земляков. Во-вторых, научиться искренне любить бумажки тщательно их оформлять, бережно хранить и никому не отдавать — особенно это касается паспорта. В-третьих, всем советую поверить, что единственный способ защиты Ваших прав и Вас лично — это доскональное следование Закону, даже когда все вокруг их нарушают. Поэтому законы надо знать — причем из текстов самих Законов, которые всегда есть на таких сайтах, как Гарант или Консультант, а не со слов земляков. Если сами Вы в каком-то законе или правилах его применения разобраться не можете — обратитесь к бесплатному юристу. Платный юрист хочет получить от Вас денег, поэтому он Вам наврёт, чтобы сделать Вам приятнее. А бесплатный юрист скажет Вам всё как есть, даже если это будет Вам неприятно. Но правда Вас защитит, а враньё погубит.
-Граждане Кыргызстана как защищены сегодня с учетом того, что имеют много преференций?
Совсем не «много преференций» имеют сегодня граждане Кыргызстана. Отсутствие необходимости оформления патента, конечно, экономит деньги, но в реальности оборачивается абсолютной незащищённостью при проверках (если обладателей патента за первое нарушение просто штрафуют, то не имеющих патента сразу выдворяют), абсолютной нелегальностью найма (работодателям кажется, что если граждане ЕАЭС формально равноправны с россиянами, то и штрафовать за их нелегальный найма не будут), абсолютной уязвимостью перед безграмотностью правоохранительных органов и судей.
30-дневный срок на оформление миграционного учёта кыргызским мигрантам на пользу не идёт — они всё равно оставляют это на последний день, и чем дальше этот день от даты приезда, тем больше вероятности, что они всё забудут и пропустят свой срок.
Снятие ограничений на профессии реально граждан Кыргызстана не коснулось — их продолжают депортировать за торговлю на рынках, работу в аптеках и т.д.
Достаточную ли помощь оказывает представителям кыргызской диаспоры Посольство Кыргызстана в России и как Вы с ними взаимодействуете?
Совершенно не достаточную! Нельзя сказать, что посольство Кыргызстана не делает вообще ничего — но делают они не то и не столько, сколько нужно. Электронная очередь не защищает от незаконных задержаний, а добиться, чтобы сотрудники посольства не то что выехали — хоть бы позвонили — в ОВД даже в случаях массовых задержаний именно кыргызских мигрантов — да убиться легче!
Открытие представительства МВД прямо рядом с консульским отделом не спасает, если представитель МВД Кыргызстана видит свою основную задачу в содействии МВД России в задержании и кыргызских нарушителей!
Выдача паспорта за 3 недели не заменяет выдачу свидетельств о рождении и киндер-паспортов детям кыргызских мигрантов — чтобы их получить, несчастные матери должны, оказывается, быть полностью легальны в России — хотя какое до этого дело посольству Кыргызстана?! И обращаются-то к ним именно чтобы дети не документированных родителей не остались сами вообще без документов!
Прямо в момент визита в посольство Кыргызстана, прямо на пороге посольства, когда мне лично посол золотых гор наобещал и заявил, что посольство под его руководством работает лучше всех, всем помогает и всех защищает, и я по любой проблеме могу к ним обращаться — именно в это время позвонила гражданка Кыргызстана, мать полуторагодовалого ребёнка, которую бросил сожитель потому, что ребёнок сильно плакал (!), когда этому ребёнку был месяц от роду, и с тех пор ни разу не появился, телефоны поменял — кстати, сожитель — гражданин другой страны, не Кыргызстана. Её некоторое время кое-как убого содержали родственники, но месяца 2 назад они вынуждены были уехать в Кыргызстан, и она осталась с полуторагодовалым ребёнком совсем одна. Им буквально нечего есть и негде жить, её и ребёнка готовы принять её родители — но посольство Кыргызстана открывает в оформлении киндер-паспорта, требуя нотариального согласия отца, пропавшего год и 5 месяцев назад! Я немедленно обратилась к юристу посольства Мырзабеку Карагулову — и он мне отказал, потому что он, изволите видеть, боится, что этот давно пропавший отец-подлец вдруг объявится и подаст на консула в суд за то, что разрешил выезд ребенка без согласия отца! И этот юрист предложил, чтобы я сама занималась лишением этого нерадивого отца родительских прав. А то, что эта процедура будет длиться минимум полгода, и может кончиться тем, что российские органы опеки отнимут ребёнка и у матери, которая не имеет ни своего жилья, ни легальной работы, и объективно не может содержать ребёнка — посольство не интересует! И то, что мать и дитя могут за это время просто от голода помереть или от холода замёрзнуть, поскольку они сейчас бездомные — их тоже не волнует! Так и сказал!!! У меня есть полная диктофонная запись этой беседы как продолжения обещаний посла.
-В рамках осуществления Вами правозащитной деятельности кто чаще обращается к Вам?
От 2/3 до 3/4 нашей работы — освобождение незаконно задержанных мигрантов из полиции, по 12% — отмена незаконных выдворение и запретов и обжалование незаконных отказов в оформлении документов мигрантам, чуть меньше 11% — выбивание задолженностей по оплате труда, остальные виды работ составляют доли процента и, в основном, сводятся к различным консультациям и составлению юридически значимых документов.
ВНЖ и прочих документов мы категорически не занимаемся — это неизбежно связано либо со взятками, либо с изготовлением фальшивок, а мы никаких правонарушений не совершаем.
Более 85% обращающихся к нам за помощью — взрослые здоровые полностью документированные мужчины, так что по поводу особой уязвимости женщин, детей и нелегальных мигрантов — это враньё, они перед посольством Кыргызстана особо уязвимы, а проблемы в России чаще всего возникают не у них.
Около 40% наших заявителей — граждане Узбекистана, около 25% — Кыргызстана, около 20% — Таджикистана. Но если учесть, что кыргызстанцев примерно втрое меньше, чем узбекистанцев — станет понятно, что проблем у кыргызских мигрантов намного больше, чем у всех остальных.
За период с 01.07.17 по 30.06.18 (время предыдущего гранта) мы оказали различные виды помощи 22.471 мигранту из 46 стран в 17 регионах России, за сентябрь 2018 — 1974 мигрантам из 17 стран в 6 регионах России. Вся помощь мигрантам оказывается полностью бесплатно.
Что могли по советовать гражданам, которые находятся на территории России уже, в том числе только что приехавшим? -Знать, что Вы, мигранты — сильные, смелые и достойные уважения люди, что Вы можете и должны знать и защищать свои права и права всех остальных людей, и что Вам тоже кто-то обязательно поможет
-Как изменились трудовые мигранты за последние годы?
Стали ещё более несчастными, забитыми, готовыми давать взятки — лишь бы отпустили. С другой стороны, в этой среде появляется всё больше отдельных настоящих бойцов, готовых защищать себя и других. Их пока очень немного, но они становятся всё заметнее и активнее. Надеюсь, скоро этот тип сознания среди нас, мигрантов, победит!
Вопросы задавал Асилбек Эгембердиев
Под Новый (2018-й) год оперативники ОМВД «Перово» и ОМВД «Кунцево» задержали 520 человек из числа мигрантов. Всех доставили к отделу, где заставили с шести вечера до двух часов ночи стоять на холоде. Отпускали только тех, кто, по данным главы правозащитной организации «Тонг Жахони» («Утро мира») Валентины Чупик, давал по 10 тысяч рублей — это называлось «на праздник».
Такие «праздники» полицейские для мигрантов устраивают регулярно: в рейтинге правонарушений в отношении приезжих полиция занимает первое место с большим отрывом (86% всех обращений). Чаще всего полиция вымогает деньги через необоснованную проверку документов. «В России такое отношение: азиат — значит, денег даст», — констатирует Чупик.
Мигрантов в полицейском околотке держат на семи квадратных метрах по 12 человек в течение двух суток, не пускают в туалеты. Иногда бьют: в октябре коллективы ОМВД «Перово» и ОМВД «Новогиреево», по данным правозащитников, избили 39 человек (месяц, очевидно, выдался тяжелый). Практикуются «субботники»: 21 апреля 2017 года, по данным правозащитников, в Мытищах мигрантов заставили ремонтировать отдел полиции.
Мигранты жалуются, но без особого эффекта: из 6 232 обращений Валентины Чупик в различные отделы УСБ по Москве и области в 2017 году было выведено в производство всего четыре жалобы. В то же время система выдворения мигрантов по жалобе полиции действует безотказно. В 2016 году (свежих данных нет) суды Москвы выдворили из России более 14 тысяч мигрантов за проживание не по месту регистрации и почти 12 тысяч за то, что мигранты шли по улице без документов в карманах.
«Вообще основная проблема — это приписанное полицией самой себе право проверять документы мигранта по любому поводу», — говорит Чупик.
— Да, у них есть такая обязанность, но только тогда, когда мигрант проходит по какому-то делу». По последним распоряжениям МВД, проверять миграционный статус приезжего может даже участковый, он же может «назначить» ему несуществующее правонарушение, которое сразу же вносится в специальную базу. Два нарушения — депортация из гостеприимной России, — объсняет эксперт.
Любопытно при этом, что формально мигранты — далеко не самая опасная для России социальная группа. Более того, количество преступлений с их стороны неуклонно снижается, что отмечает и Генпрокуратура: по данным ведомства, которые приводит «Коммерсантъ», в 2017 году иностранцы и лица без гражданства совершили 41 047 преступлений в России, что на 6,6% меньше, чем в 2016 году. Более того, о еще более раннем снижении на 9% преступлений со стороны мигрантов говорил в ноябре прошлого года министр внутренних дел Владимир Колокольцев, представляя новую Концепцию миграционной политики. Но то, что говорят начальники, воспринимается низовыми сотрудниками не сразу и полностью.
Комментарий
Валентина Чупик
руководитель организации «Тонг Жахони»:
— Госорганы и полиция не потому ненавидят мигрантов, что они такие презренные. Госорганы изображают ненависть, чтобы было менее стыдно для себя их грабить. Когда начинаешь общаться с дежурными полицейскими, они говорят: «Да у нас 80% преступлений совершают мигранты!» Когда просишь их открыть собственный сайт МВД и посмотреть статистику, они переходят на то, что преступления, оказывается, совершают кавказцы. А потом говорят: «Ну у нас политика такая». Когда говоришь о том, что не нужно следовать преступной политике — вы же сотрудники правоохранительных органов! — до них доходит, но они тут же начинают жаловаться: у нас план.
Дворник Мухиддин. Фото: Влад Докшин.
Инерционная ксенофобия
12 января в Подмосковном Ногинске было найдено тело 41-летнего Тахиржана Хамраева: ему нанесли больше 20 ножевых ранений. Хамраев приехал на заработки из Кыргызстана в мае 2017 года и устроился в Ногинске на стройке многоэтажного дома. Как рассказала кыргызским СМИ мать погибшего Хайринса Хамраева, ее сын должен был вернуться на новогодние праздники, но решил остаться, поскольку работодатели, впечатленные его трудом, захотели предложить ему дополнительное дело. В роковой день Тахиржан пошел в магазин и, как считают местные правоохранительные органы со ссылкой на свидетеля, попал в руки минимум «10 неонацистов».
В различных ультраправых группах в соцсетях, где обсуждается это происшествие, редкие комментаторы вяло пишут о том, что, мол, «получил свое». Вообще же, национализм и неонацизм, как явления, после того, как силовики под давлением Кремля провели зачистку этого сектора, в России угасли, и сейчас нападения на трудовых мигрантов постепенно становятся чем-то из ряда вон выходящим (хотя в Петербурге 31 января, например, на гражданина Таджикистана напали с ножом у метро). Однако никто не отменял ксенофобию, которая, хоть и демонстрирует тенденцию к снижению, все равно плотно укрепилась в сознании россиян.
В начале 2017 года «Тонг Жахони» представила результаты исследования почти 50 тысяч объявлений в российских СМИ, посвященных аренде жилья. Без ксенофобских намеков обошлись только в каждом 12-м объявлении. В основном же стараются заселять к себе «граждан РФ» (50% объявлений), «славян» (28%) и «русских» (7%). В случае с объявлениями о вакансиях ситуация еще печальнее: из 20 тысяч вакансий только каждое 20-е объявление не содержало в себе ксенофобских намеков. Больше половины (56%) работодателей искали себе «славян», еще 35% жаждали видеть на рабочем месте «граждан РФ».
Подобная ситуация типична, говорят правозащитники, никто ее, по большому счету, не хочет менять. СМИ, в свою очередь, подогревают атмосферу: из примерно 120 тысяч сообщений, связанных с мигрантами, новостные поисковики в 2016 году большую часть посвятили криминальной хронике (почти 98 тысяч информационных сообщений).
При этом отношение к мигрантам среди простого населения, когда они сталкиваются лицом к лицу, чаще всего достаточно нейтральное. Более того, правозащитники уже могут приводить примеры, когда даже полицейские помогают мигрантам. Но на уровне общества ксенофобия, по официальным оценкам, хоть и снизилась в прошлом году на 10% (данные Общественной палаты), все равно остается на серьезном уровне: по данным ВЦИОМ, две трети опрошенных считают, что мигранты занимают их — россиян — рабочие места.
спецпроект «москвичи». кто делает москву — москвой.
Комментарий
Александр Верховский
директор правозащитного центра «Сова»:
— Есть ксенофобия как массовое явление: это отношение людей, их чувства. Здесь изменения можно проследить через опросы. Меня очень радует, что растет число людей, которые на вопрос, какие чувства они испытывают по отношению к мигрантам (страх, опасение, ненависть, любовь), отвечают, что ничего не чувствуют, им все равно. Идеальная картина отношений именно такая, когда люди какую-то группу не рассматривают как объект своих эмоциональных переживаний — люди и люди.
Есть ксенофобия как дискриминация: при устройстве на работу, например. Практическая дискриминация, к сожалению, очень плохо исследована. И, главное, что какие-то ее формы даже не воспринимаются гражданами как дискриминация. Например, не стыдно написать в объявлении, что квартира сдается только славянской семье. С этим бесполезно бороться, это вопрос общественной атмосферы.
Наконец, самая агрессивная форма проявления ксенофобии — это физическое насилие. Последние годы цифры неуклонно снижаются. На днях «Сова» опубликовала новый доклад по итогам прошедшего года. Я отмечу, что это необязательно содержательно связано со снижением массовой ксенофобии, потому что нападения совершаются не массово, а идейно мотивированными молодыми людьми, которые могут с массами совершенно не совпадать во мнении. Это, скорее, следствие некой депрессии среди радикальных молодых людей. Им уже страшно, не очень хочется совершать нападения. В прошлом десятилетии они, что называется, совсем страха божьего не знали, но затем за них взялись «эшники». Многие уличные бойцы «сели», и это изменило ситуацию.
Таджик Шириншо Вохидов (Красавчик). Фото: Анна Артемьева.Медицинское бесправие
Если мигрант заболеет, выздороветь ему в России будет непросто. «Чтобы записаться в районную поликлинику, уже нужно иметь разрешение на временное пребывание или вид на жительство, постоянную регистрацию, — говорит младший научный сотрудник ВШЭ Даниил Кашницкий. — При этом недостаточное владение информацией, русским языком, а также отсутствие юридических знаний — все это приводит к тому, что, когда на мигрантов орут в регистратуре, они уходят и после уже не возвращаются. Таких случаев много».
Есть вариант обратиться в частную клинику, но иногда помочь может только государственное учреждение (например, в случае обнаружения туберкулеза). Может, но не обязано. «У туберкулеза есть опасная фаза, когда он распространяется воздушно-капельным путем. В такой момент человека нужно госпитализировать. Он должен находиться в больнице до тех пор, пока бактерия туберкулеза не уйдет, пока он не перестанет представлять угрозу для окружающих. Обычно это занимает два-три месяца», — объясняет Даниил Кашницкий.
В случае ЧП мигрант попадет в больницу, конечно, бесплатно, но и отношение к нему будет соответствующее. В прошлом году, когда под Владимиром автобус с мигрантами попал под поезд (погибли 17 человек), в местные больницы госпитализировали несколько человек с тяжелыми травмами. «Я просила, чтобы пострадавшего ребенка отправили в Москву. Через два дня он умер в нашей областной больнице. Я помню этого ребенка. Ему было полтора годика. Он из семьи узбеков. Я говорила: «Зачем вы его направили в нашу больницу? Вызывайте вертолет, везите его в Москву, там лучше окажут помощь». Мне сказали, что так решили в департаменте здравоохранения», — рассказывает директор кадрового агентства по трудоустройству мигрантов Алла Боярова, муж которой в утро трагедии помчался помогать пострадавшим мигрантам.
Супруг Бояровой, заместитель председателя таджикской диаспоры во Владимире Зоир Каримов, вспоминает, что и у взрослых были большие проблемы. «В больнице их (речь о двоих пострадавших. — Ред. ) полностью не вылечили. Им не сделали операцию и так отправили в Узбекистан. Сказали, что не могут купить пластины специальные — нет денег. У одного было сломано плечо, у другого — нога».
Инфографика: Вероника Цоцко / «Новая»
Блокчейн-спаситель
Есть большой соблазн назвать происходящее в сфере миграции в России словом «бардак». Но на самом деле это, скорее, перестройка системы, которая после поглощения органов ФМС структурами МВД в 2016 году переформатировалась в отношениях с мигрантами на то, что она больше всего умеет делать с людьми, то есть наказывать. Многие структуры, связанные с подготовкой документации для мигранта, перешли в статус ООО, то есть контролировать их политику стало почти невозможно, да и к миграционным центрам — государственным по форме — у правозащитников есть большое количество претензий. А новые законопроекты только усугубят ситуацию, поставив мигранта в полурабское положение внутри России.
Вопрос простой: что делать? На встрече правозащитников по вопросам миграции 29 января (руководители диаспор на нее не пришли) звучали разные предложения. Самое радикальное из них (впрочем, с вектором назад) высказал приглашенный на круглый стол сопредседатель общественного движения «Народный Собор» Владимир Хомяков. «Нужен жесточайший контроль над пребыванием каждого человека, а не просто: купил патент, а сам где-то там болтается, — заявил Хомяков. — Нужна система взаимных обязательств. Необходима единая государственная служба, которая работала бы по миграции с единой базой данных». Все необходимые документы въезжающий должен получать еще на территории своей страны — в российских консульствах, а каждому мигранту должен быть присвоен идентификационный номер, под которым будет храниться вся информация о нем, говорит Хомяков. Тоталитарный контроль, зато спокойно.
Но эта идея у участников встречи не вызвала единодушия, как и предложение президента фонда «Миграция — XXI век», бывшего замглавы ФМС Вячеслава Поставнина перевести миграционный учет в онлайн или хотя бы в самостоятельную обязанность оповещать миграционную службу по телефону. Некоторых правозащитников смутил тот факт, что так будет легче спрятаться террористам.
«Террорист никогда не будет нарушать миграционное законодательство. Его акт — это сложная операция. И что: он поставит себя под удар тем, что его может за регистрацию просроченную остановить полицейский?» — раздраженно отмахнулся Поставнин.
Еще было сказано, что вся база в онлайне может стереться или исказиться хакерами, на что бывший зам-главы ФМС блеснул словом «блокчейн»: «Захочешь — не сотрешь».
Все эти предложения присутствовавшей на встрече заместителю начальника отдела координации деятельности территориальных подразделений по вопросам миграции и учета бланков строгой отчетности Управления по вопросам миграции ГУ МВД России по Москве Татьяне Дмитриевой понравились не очень. Она лишь заявила, что ведомство полностью за новый законопроект, который будет наказывать юрлиц, предоставляющих фиктивную регистрацию, и что нужно «приходить к какому-то консенсусу» в спорных вопросах. А модератор дискуссии, председатель Комиссии по безопасности, общественной дипломатии и общественному контролю Совета по делам национальностей при правительстве Москвы Федор Драгой предложил составить по итогам обсуждения резолюцию с предложениями, поскольку «эта опухоль может рвануть в любой момент» и «эту проблему надо решать».
Еще одно предложение автономно от всех выдвинули эксперты Центра стратегических разработок, которые выпустили свой доклад по миграции. Констатируя спад миграционных потоков из стран СНГ в последние годы (в 2017 году из многих стран начался рост, но на «докризисный» уровень он пока не вернулся, отмечают эксперты), авторы доклада предлагают свои меры по сохранению миграционного потока в 250-300 тысяч человек ежегодно (это необходимая норма для современной России). В частности, предлагается ввести для стимуляции притока высококвалифицированных мигрантов аналоги грин-карты, а также рабочих карт, позволяющих ускорить получение вида на жительство.
Что-то надо делать, поскольку до 2030 года Россия может лишиться 13 миллионов трудоспособного населения, а прирасти ей уже нечем — внутренние ресурсы исчерпаны.
Молдованин Виорел с напарниками на обеденном перерыве. Фото: Виктория Одиссонова.
Проблема в том, что и ресурсы высококвалифицированной миграции не бесконечны, а те, что есть, дрейфуют в другие стороны. К примеру, количество мигрантов из Молдовы за последние два года сократилось больше чем в полтора раза — до 157 тысяч человек вместо 250 тысяч: они начинают больше смотреть на Евросоюз. Растет количество мигрантов из Евразийского союза, но этот ресурс тоже ограничен (тем более казахстанские работники, например, нужны самому Казахстану, к тому же он нередко перехватывает тех же кыргызов в силу географической близости). Пока уверенно растет Таджикистан. А вот количество узбекских граждан, едущих в Москву, хотя и подросло за последний год (до полутора миллионов зарегистрированных граждан), но, похоже, со временем начнет снижение, поскольку для них открылись более удобные рынки труда.
«Для мигрантов из Азии сейчас очень интересными и привлекательными стали Турция и Арабские Эмираты, — говорит юрист Юлдуз Атаниязова. — Там цивилизованная экономика, и в этой экономике есть ниша для неквалифицированных работников. При этом эти работники обеспечиваются нормальными условиями жизни. Например, я знаю, что в Арабских Эмиратах мигранты, которые убирают в домах, работают в ресторанах, отмечают, что моющие средства там более щадящие. Для них сейчас это стало важным». Заработки при этом там поменьше, чем в условной Москве, однако это еще как посмотреть. «Начинает считать узбек — и выясняется, что здесь он больше на взятки отдаст, а в Турции к нему полицейский без дела даже не подойдет», — объясняет Валентина Чупик.
Да, конечно, рабочие из СНГ в любом случае будут ехать в Россию еще какое-то время. Но если Россия ужесточит нормы для мигрантов, то со временем даже самые отъявленные авантюристы из стран СНГ предпочтут поехать в ту сторону, где можно работать без риска для жизни, здоровья и человеческого достоинства. Не говоря уже о кошельке.
При участии Мадины Куановой
Известную правозащитницу родом из Узбекистана, исполнительного директора базирующей в Москве международной некоммерческой организации помощи мигрантам «Тонг Жахони» Валентину Чупик не пустили в Кыргызстан. Правозащитницу, пилетевшую из Москвы в аэропорт «Манас» в Бишкеке, посадили в самолет и отправили обратно в Россию. В беседе с «Озодликом» Валентина Чупик рассказала о том, что кыргызстанских пограничников напугал ее «проездной документ беженца».
14 марта «защитницу прав мигрантов», правозащитницу родом из Ташкента Валентину Чупик не пустили в Кыргызстан.
В беседе с репортером «Озодлика» она рассказала, что прилетела в Бишкек для участия в семинаре французской благотворительной организации «Каритас». По прилету в аэропорт «Манас» начался настоящий легендарный «эпос», рассказывает нашему репортеру правозащитница Чупик:
– Меня «Каритас» пригласил на свой семинар. Я прилетела в 4:50 утра. Представительницу Гражданского содействия и Сару Мотт, организатора конференции, прилетевшую из Франции, пропустили. Я подошла к пограничикам, один из них взял мой проездной документ беженца. Видимо, он никогда ранее такого документа не видел, он повертел им, все страницы пролестал, потом вдруг вскочил, выбежал из своей кабинки и побежал. Я этого никак не ожидала, поэтому взяла свой рюкзак и портфель и рванула за ним. Мы по залу зигзагами бегаем, он от меня убегает. Я его спрашиваю: «В чем дело?», а он говорит: «Я старшего ищу». Мы забежали в одну из кабинок, к другому пограничнику, к старшему, я остановилась перед дверью. Тот пограничник тоже посмотрел на мой документ и спрашивает меня: «А у вас есть внутренний паспорт?», я говорю, что у меня есть внутренее удостоверение беженца. Достала и показала ему. Он его тоже взял, схватил оба документа, и тоже от меня бежал. Он бежит, за ним его подчиненный бежит и следом я бегу со своими сумками. Мы бегаем зигзагами по залу, все непонятно, он устал, я устала, – рассказывает Валентина Чупик.
No media source currently available
0:00 0:11:42 0:00
Открыть окно с плееромПравозащитница говорит, что нашла по Интернут закон «О беженцах» Кыргызской Республики, и безрезультатно пыталась объяснить пограничникам бишкекского аэропорта, что беженцы также могут иметь гражданство определенной страны.
– Я спрашиваю: «В чем дело, чего вы хотите?». А мне этот так называемый «старший» говорит: «Вы же лицо без гражданства, вам виза нужна». Я говорю ему: «А с чего вы взяли, что я лицо без гражданства? Я – гражданка Узбекистана». У него в руках было открыто мое удостоверение беженца, и там была строчка о гражданстве, ниже было напечатано "Узбекистан"». Он мне говорит: «Это ваше старое гражданство». А я ему говорю: «Нет, это мое вечно молодое гражданство». А он мне в ответ: «Неееет, у беженцев не бывает гражданства». Он показывает на мое удостоверение и говорит: «У вас внутри написано Узбекистан, а снаружи Российская Федерация, значит вы – лицо без гражданства», – рассказывает «Озодлику» Валентина Чупик.
Мои документы остались в руках «старшего», а меня увели для оформления депортации, продолжает правозащитница:
– Я попросила вызвать начальника смены, начальника погранпоста. Его нету ночью. Но пришла какая-то тетенька, оказалось, что она «консулиха». Сказать, что она консул нельзя, потому что консул – это человек, исполняющий определенный перечень обязанностей. И она мне говорит: «Наверное, вы – лицо без гражданства. Тогда вам нужна виза». Я ей показала и объяснила, что я – гражданка Узбекистана. А она мне ответ: «Ааа, тогда вы – гражданка Узбекистана и вам не нужна виза, поэтому я вам визу не дам». Я говорю: «Так мне виза и не нужна, мне въехать нужно, меня там такси ждет». Она говорит: «Ну вы это с погранпостом решайте, у меня скоро смена кончится. А у вас есть какой-то документ, где написано, что вы и сейчас являетесь гражданкой Узбекистана, а не только тогда когда вы статус беженца получали?». Статус беженца я получала в 2010 году, документы у меня выданы 2015-м годом. У меня с собой было свидетельство Пенсионного фонда РФ, где тоже написано, что я являюсь гражданкой Узбекистана. Но эта женщина ушла, документы мои остались в руках «старшего» и он меня повел депортировать. Мы поднялись на 2-й этаж, в комнату погранпоста, по дороге схватил под ручку представителя авиакомпании «Аэрофлот», и говорит ему: «Пойдем, пойдем, будем переоформлять ее билет и будем депортировать». Но в кабинете начальник погранпоста удивился, увидев мои документы, и сказал, что меня пока не будут депортировать, что в 5 часов будет еще один рейс «Аэрофлота», тогда меня могут депортировать», – говорит Чупик.
По словам правозащитницы, ее несколько часов продержали в «чистой зоне» аэропорта «Манас», однако утром после того, как сменилась смена пограничного поста, несмотря на все сопротивления Валентины Чупик, ее депортировали из Кыргызстана.
Единственный «железный аргумент», который приводили пограничники Кыргызстана, это было их единственное слово «неееет», сказала Валентина Чупик. После 12-часового мытарства Валентина Чупик была депортирована в Москву.
В бишкекском аэропорту «Манас» репортеру «Озодлика» заявили, что пока не могут прокомментировать ситуацию, произошедшую с правозащитницой Валентиной Чупик, и попросили обратиться с официальным запросом.
В конце беседы с нашим репортером правозащитница сообщила, что намерена обратиться с жалобой в Координационный совет СНГ, МИД и Государственный комитет национальной безопасности (ГКНБ) Кыргызстана.
Валентина Чупик является руководителем миграционных программ «Тонг Жахони», одним из самых крупных специалистов в России в сфере миграции, а также доктором юридических наук. Она окончила Ташкентский государственный педагогический университет, Национальный университет Узбекистана, Санкт-Петербургский государственный университет гражданской авиации, а также Московский государственный психолого-педагогический университет. Она оказывают бесплатную юридическую помощь по вопросам миграционной политики, защищает права мигрантов в различных государственных органах России. Валентина Чупик занимается защитой прав трудовых мигрантов в РФ с 2008 года.
