Учение монтескье о государстве и праве.

§ 3. Учение Монтескье о законах и государстве

История политических и правовых учений - История политических и правовых учений
Монтескье Шарль Луи де (1689-1755) - французский право­вед и политический философ, представитель идейного течения Просвещения XVIII в. Происходит из дворянской семьи. В иезу­итском колледже получил основательную подготовку по класси­ческой литературе, а затем в течение нескольких лет изучал юриспруденцию в Бордо и Париже. С 1708 г. стал заниматься адвокат­ской деятельностью. В 1716 г. унаследовал от дяди фамилию, со­стояние, а также должность председателя парламента Бордо (су­дебного учреждения того времени). В течение почти десяти лет пытается совмещать обязанности судьи с занятиями разносторон­него исследователя и литератора. С 1728 г., после своего избрания в члены Французской академии, путешествует по странам Европы (Италия, Швейцария, Германия, Голландия, Англия), изучая госу­дарственное устройство, законы и обычаи этих стран.

Политические и правовые идеалы просветительства первона­чально разрабатываются Монтескье в его произведениях: "Пер­сидские письма" и "Размышления о причинах величия и падения римлян". С 1731 г. посвящает себя написанию фундаментального труда "О духе законов", который будет анонимно опубликован в Швейцарии в 1748 г. Произведение "О духе законов" - беспреце­дентная для того времени работа по юриспруденции.

Мировоззрение Монтескье сформировалось под воздействием работ французского ученого Ж. Бодена по истории права, работ итальянского мыслителя Дж. Вико по философии истории, а также работ английского философа Дж. Локка.

Особое влияние на Монтескье оказало естествознание XVIII в. Монтескье стремился обнаружить объективно существующие за­висимости в формировании законов, опираясь лишь на факты, по­лученные эмпирическим путем. Методы наблюдения и сравнения становятся для него основополагающими.

Принципиальная же новизна правового мышления Монтескье заключается в использовании им системного метода исследования. Он рассматривает законы во взаимодействии с другими элеме

Нта­ми окружающей среды: "Многие вещи управляют людьми: климат, религия, законы, принципы правления, примеры прошлого, нравы, обычаи; как результат всего этого образуется общий дух народа". Все эти факторы представляют собой цепь, звенья которой нераз­рывно связаны между собой. Поэтому, считает Монтескье, усиле­ние значения одного может происходить лишь за счет ослабления значения другого: "Чем более усиливается в народе действие од­ной из этих причин, тем более ослабляется действие прочих". Сле­дуя такому представлению, логично предположить, что законы мо­гут стать важным элементом в жизни общества. Монтескье, как и все другие просветители, возлагал огромные надежды именно на разумные законы как гарантии человеческой свободы.
Свобода, считал Монтескье, может быть обеспечена лишь зако­нами: "Свобода есть право делать все, что дозволено законами". Но не всякие законы способны обеспечить свободу, а лишь те, которые принимаются народным представительством, действующим регу­лярно: "Свободы не было бы и в том случае, если бы законодательное собрание не собиралось в течение значительного промежутка времени...".

Человеческая свобода, по мнению Монтескье, прежде всего за­висит от уголовного и налогового законодательства. "Свобода поли­тическая, - писал Монтескье, - заключается в нашей безопасно­сти или, по крайней мере, в нашей уверенности, что мы в безопас­ности". Этого добиться можно лишь при условии справедливости уголовных и уголовно-процессуальных законов: "Законы, допуска­ющие гибель человека на основании показаний одного только сви­детеля, пагубны для свободы. Разум требует двух свидетелей, по­тому что свидетель, который утверждает, и обвиняемый, который отрицает, уравновешивают друг друга, и нужно третье лицо для решения дела". Безусловная зависимость для Монтескье существует также между человеческой свободой и налоговым законодатель­ством: "Подушный налог более свойствен рабству, налог на това­ры - свободе, потому что он не столь непосредственно затрагивает личность налогоплательщика".

Законы, от которых зависит человеческая свобода, принимают­ся государственной властью. Однако, считает Монтескье, эту власть осуществляют люди и по опыту веков хорошо известно, что "вся­кий человек, обладающий властью, склонен злоупотреблять ею". Чтобы избежать злоупотребления властью, необходимо ее распре­делить между разными органами: "Чтобы не было возможности злоупотреблять властью, необходим такой порядок вещей, при ко­тором различные власти могли бы взаимно сдерживать друг дру­га". Монтескье разработал Теорию разделения властей, Опираясь на существующий государственный строй Англии, увиденный соб­ственными глазами.

Монтескье считал необходимым, чтобы в любом современном государстве была власть законодательная, власть исполнительная и власть судебная.

Законодательную власть должно осуществлять двухпалатное собрание: "Таким образом, законодательная власть была бы пору­чена и собранию знатных, и собранию представителей народа, каж­дое из которых имело бы свои отдельные от другого совещания, свои отдельные интересы и цели". Одна палата, считал Монтескье, должна быть наследственной, другая - выборной; одна - должна представлять интересы знати, другая - интересы народа. Если выборная палата призвана принимать законы, то наследственная палата должна иметь правомочие сдерживать нижнюю палату. Проблему избирательного права Монтескье рассматривал следую­щим образом: "Право подавать голос в своем округе для выбора представителей должны иметь все граждане, исключая тех, поло­жение которых так низко, что на них смотрят как на людей, неспо­собных иметь свою собственную волю".

"Исполнительная власть, - полагал Монтескье, - должна быть в руках монарха, так как эта сторона правления, почти всегда тре­бующая действия быстрого, лучше выполняется одним, чем многи­ми". Исполнительная власть в лице монарха должна иметь право отмены принятых законов (право абсолютного veto), но не должна иметь права законодательной инициативы: "Нет даже необходимо­сти, чтобы она вносила свои предложения".

Судебная власть должна точно следовать предписаниям зако­нов: "Если бы в них выражалось лишь частное мнение судьи, то людям пришлось бы жить в обществе, не имея определенного по­нятия об обязанностях, налагаемых на них этим обществом". Мон­тескье является приверженцем суда присяжных: "Судебную власть следует поручать не постоянно действующему сенату, а лицам, которые в известные времена года по указанному законом способу привлекаются из народа для образования суда, продолжительность действия которого определяется требованиями необходимости".

Для Монтескье разделение властей в государстве - это при­знак умеренного правления, для функционирования которого "надо уметь комбинировать власти, регулировать их, умерять, приводить их в действие, подбавлять, так сказать, балласту одной, чтобы она могла уравновешивать другую; это такой шедевр законодатель­ства, который редко удается выполнить случаю и который редко позволяют выполнить благоразумию". Теория разделения властей и концепция свободы, разработанные Монтескье, составляют фун­дамент одного из направлений современной западной политичес­кой мысли - политического либерализма.

Монтескье внес огромный вклад в развитие учения о праве как науки, надеясь, что разрабатываемая им теория может быть вос­принята просвещенным законодателем как руководство к действию. Монтескье писал: "Если бы я мог сделать так, чтобы у тех, которые повелевают, увеличился запас сведений относительно того, что они должны предписывать, а те, которые повинуются, нашли новое удо­вольствие в повиновении, - я счел бы себя счастливейшим из смертных". Английский философ И. Бентам позднее заметит, что Монтескье "стремился найти в хаосе законов разумные основания, которыми могли бы руководствоваться законодатели".

Продолжая традицию естественно-правовой школы, Монтес­кье писал, что естественные законы - это законы, которые согла­суются с природой человека. Эти законы действовали и в есте­ственном состоянии (стремление к мирному сосуществованию; не­обходимость добывать себе пищу; желание общения, вызванное удивлением перед себе подобным или существом противоположно­го пола; желание жить в обществе разумных существ), но они не утрачивают своего значения с появлением позитивных законов го­сударства. Позитивные законы могут противоречить законам естественным, что представляется Монтескье несправедливым. Он кри­тикует, например, римский закон, согласно которому отец мог зас­тавить дочь развестись со своим мужем. Напротив, "право развода может быть предоставлено только самим лицам, которые испыты­вают на себе неудобство брака и которые знают время, когда им всего лучше освободиться от этого неудобства".

Монтескье стремился объяснить факт большого разнообразия позитивных законов, по которым живут народы земли. Он считает, что это разнообразие не связано с действиями слепой судьбы или случая, напротив, законы всегда причинно обусловлены действием факторов как физического, так и морального характера. К физи­ческим факторам Монтескье относит географические характерис­тики (климат, размер территории, численность населения и др.), а к моральным - принципы правления, нравы и др. Взаимосвязь этих факторов обусловливает "дух законов" каждого народа. Мон­тескье предлагает правоведам исследовать не сами законы, а дух законов, который "заключается в различных отношениях законов к различным предметам".

Монтескье устанавливает связь законов с климатом: "От раз­личия в потребностях, порождаемого различием климатов, проис­ходит различие в образе жизни, а от различия в образе жизни - различие законов". Разумный законодатель должен считаться с этим фактом зависимости, но в то же время он долж:ен бороться с нега­тивными последствиями влияния климата на людей: "Чем более климат побуждает их избегать этого труда (земледелия. - И. М.), Тем более должны поощрять их к этому религия и законы". Мон­тескье рассматривает также отношение законов к нравам и обыча­ям народа, призывая законодателя принимать обдуманные реше­ния: "Законы являются частными и точно определенными установ­лениями законодателя, а нравы и обычаи - установлениями наро­да в целом. Отсюда следует, что тот, кто желает изменить нравы и обычаи, не должен изменять их посредством законов: это показа­лось бы слишком тираническим; лучше изменять их посредством внедрения иных нравов и иных обычаев". Монтескье анализирует связь законов с религией, признавая за религией возможность обес­печения общественного порядка: "В государствах, где вопросы о войне не решаются на общем совещании, где закон лишен всяких средств к прекращению и предупреждению войн, религия уста­навливает периоды мира и перемирий, чтобы дать народу возмож­ность заниматься теми работами, без которых государство не мо­жет существовать, каковы посев и тому подобные работы".

Законы, по мнению Монтескье, находятся в зависимости от фор­мы правления государства. Монтескье различает четыре формы правления: демократическую республику, аристократическую рес­публику, монархию, деспотию. Для демократической республики Монтескье выводит правило, согласно которому "законы, опреде­ляющие право голосования, являются основными для этого вида правления". В аристократических республиках не должно быть за­конов, предусматривающих выбор должностных лиц по жребию: "Выбор по жребию не должен иметь места; он проявил бы здесь только свои дурные стороны". В монархиях власть главы государ­ства связана основными законами: "Власти посредствующие, под­чиненные и зависимые образуют природу монархического правле­ния, т. е. такого, где правит одно лицо посредством основных зако­нов". В деспотиях значение законов сводится почти к нулю, за исключением одного из них: "Учреждение должности визиря есть поэтому основной закон такого государства".

Законодатель не свободен в выборе форм правления государ­ства, так как каждая из них обусловлена размером территории. Монтескье считал, что республики могут существовать на неболь­ших территориях (античные республики), монархии предполагают территорию средних размеров (английская и французская монар­хии), деспотии могут существовать на огромных территориях (Пер­сия, Китай, Индия, Япония). Однако Монтескье делал одно исклю­чение: на большой территории возможно создание федеративной республики. Эта республика будет сочетать в себе все достоинства республиканского правления и внешнюю силу крупных монархий. Основой этой республики будет договор: "Эта форма правления есть договор, посредством которого несколько политических орга­низмов обязываются стать гражданами одного более значительного государства, которое они пожелали образовать". Мысли Монтескье о федеративной республике были восприняты создателями амери­канской Конституции 1787 г.

Монтескье устанавливает, кроме того, соответствия между за­конами и принципами правления. Под принципом правления он понимает основополагающую идею, которая приводит в движение ту или иную форму правления. Для демократической республики такой идеей выступает Добродетель, Для аристократической - Уме­ренность, Для монархии - Честь, А для деспотии - Страх. Эти принципы определяют разнообразие способов вынесения пригово­ров, простоту или сложность уголовных и гражданских законов, строгость наказаний и др. Монтескье, в частности, считал, что "стро­гость в наказаниях более уместна в деспотических государствах, принцип которых - страх, чем в монархиях и республиках, кото­рые имеют своим двигателем честь и добродетель". Принцип той или иной формы правления - это ее идеальная сущность, поэтому разложение принципа правления неизбежно должно привести к разложению формы правления. Продолжая традицию Платона и Аристотеля, Монтескье рассуждает о порче форм правления госу­дарства.

Политические и правовые идеи Монтескье оказали громадное влияние на целые поколения теоретиков права, законодателей и политиков, - они прочно вошли в общественное правосознание.

Концепция разделения властей на законодательную, исполни­тельную и судебную, разработанная Монтескье как теоретическая альтернатива принципу абсолютной власти, стала в XVIII в., - и остается до сих пор, - главным принципом конституционного раз­вития многих стран мира.

Влияние правовых взглядов Монтескье можно обнаружить в "Энциклопедии" Дидро и Даламбера (статьи: "Закон", "Законода­тель"), в создании которой принимал участие и сам Монтескье. Работа "О духе законов" позволяет отнести ее автора к основа­телям юридической социологии. Французский мыслитель предпри­нял попытку объяснить обусловленность законодательства различ­ного рода природными, социальными и культурными факторами: формой правления, религией, обычаями, климатом, почвой и др. В работе "О духе законов" рассматривались и вопросы законода­тельного искусства, которые и по сей день остаются актуальными.

Политические и правовые идеи Монтескье оказали непосред­ственное влияние на составителей Конституции США, конститу­ционное законодательство периода Великой французской револю­ции, на Гражданский кодекс Франции 1804 г. Еще при жизни Мон­тескье обрел европейскую известность благодаря работе "О духе законов".

1. Что такое, по мнению Ш. Монтескье, «законы в самом широком значении этого слова» и чем они определяются?

2. В чем, по мнению Монтескье, специфика законов человеческого общества?

3. Какая связь, по мнению Монтескье, существует между географическими факторами и формами правления, а также общим духом народов Азии и Европы?

4. В чем разница между Ш. Монтескье и Г. Гегелем в определении ими основных факторов исторического развития?

7.2. Г. Гегель: Последняя цель всемирной истории – это свобода всех

Прочитайте следующий текст и ответьте на прилагаемые к нему вопросы.

Чем определяется ход истории, если он вообще есть? Можно ли говорить о прогрессе в истории и если «да», то тогда каковы его критерии? Что такое «неисторическая история» и можно ли говорить о «конце истории»? Какие существуют типы отношений между государством и личностью? На эти и другие вопросы пытается найти ответ ГЕОРГ ГЕГЕЛЬ в своих «Лекциях по философии истории ». Вот отрывки из них.

Введение

«Слово история означает в нашем языке как объективную, так и субъективную стороны, как historiam rerum gestarum (историю деяний), так и самые res gestas (деяния), им обозначается как то, что совершалось, так и историческое повествование. Мы должны считать это соединение обоих вышеупомянутых значений более важным, чем чисто внешней случайностью; следует признать, что историография возникает одновременно с историческими в собственном смысле этого слова деяниями и событиями: существует общая внутренняя основа, которая их вместе порождает.

Семейные воспоминания, патриархальные традиции представляют некоторый интерес в семье и в племени; однообразная смена их состояний не является предметом, достойным воспоминаний; но выдающиеся подвиги и превратности судьбы могут побуждать Мнемозину (от др. греч. Μνημμοσύνη ; в древнегреческой мифологии богиня, олицетворявшая память – В.Л. ) к изображению картин этих событий, подобно тому как любовь и религиозные чувства побуждают фантазию к приданию определенного образа этим вначале не имеющим формы стремлениям. Но только государство создает такое содержание, которое не только оказывается пригодным для исторической прозы, но и само способствует ее возникновению. Вместо чисто субъективных распоряжений, достаточных для удовлетворения потребностей данной минуты, община, возвышающаяся до того, чтобы стать государством, нуждается в предписаниях, законах, общих и общеобязательных определениях. Благодаря этому в ней пробуждается интерес к таким действиям и событиям, которые имеют разумный смысл.

…Мы должны определенно познавать конкретный дух народа, а так как он есть дух, он может быть понимаем только духовно, мыслью. Только конкретный дух проявляется во всех делах и стремлениях народа , он осуществляет себя, приобщается к самому себе и доходит до понимания себя, потому что он имеет дело лишь с тем, что он сам из себя производит. Но высшее достижение для духа заключается в том, чтобы знать себя, дойти не только до самосозерцания, но и до мысли о самом себе. Он должен совершить и он совершит это; но это совершение оказывается в то же время его гибелью и выступлением другого духа, другого всемирно-исторического народа, наступлением другой эпохи всемирной истории. Этот переход и эта связь приводят нас к связи целого, к понятию всемирной истории как таковой, и теперь мы должны подробнее рассмотреть это понятие, дать представление о нем.

Следовательно, всемирная история есть вообще проявление духа во времени , подобно тому как идея, как природа проявляется в пространстве».

Деление истории

«…Всемирная история направляется с Востока на Запад, так как Европа есть безусловно конец всемирной истории, а Азия ее начало . … Восток для себя есть нечто совершенно относительное; ведь хотя земля есть шар, однако история не описывает круга вокруг него, а, наоборот, у нее есть определенный Восток, и этот Восток есть Азия . Здесь восходит внешнее физическое солнце , а на Западе оно заходит: но зато на Западе восходит внутреннее солнце самосознания , которое распространяет более возвышенное сияние. Всемирная история есть дисциплинирование необузданной естественной воли и возвышение ее до всеобщности и до субъективной свободы. Восток знал и знает только, что один свободен, греческий и римский мир знает, что некоторые свободны, германский мир знает, что все свободны . Итак, первая форма, которую мы видим во всемирной истории, есть деспотизм, вторая – демократия и аристократия (здесь демократия понимается как ограниченная , а не всеобщая демократия – В.Л. ), третья – монархия (с учетом современного представления о формах государственного правления, к третьей форме следует отнести и республику – В.Л. ).

Для понимания этого деления следует заметить, что государство есть общая духовная жизнь , к которой индивидуумы относятся с доверием и привыкают от рождения и в которой выражаются их сущность и их деятельность . Поэтому прежде всего имеет значение то, оказывается ли их действительная жизнь чуждой рефлексии привычкой к этому единству или индивидуумы являются мыслящими личностями и для себя существующими субъектами. В этом отношении следует отличать субстанциальную свободу от субъективной свободы. Субстанциальная свобода есть в себе сущий разум воли, который затем развивается в государстве . Но при этом определении разума еще не существует собственного разумения и собственного хотения, т. е. субъективной свободы, которая определяет себя лишь в индивидууме и означает рефлексию индивидуума в его совести. При лишь субстанциальной свободе предписания и законы являются чем-то таким, что в себе и для себя незыблемо, чему субъекты вполне подчиняются. Нет нужды в том, чтобы эти законы соответствовали собственной воле индивидуумов. При таком положении субъекты оказываются сходными с детьми , которые без собственной воли и без собственного разумения повинуются родителям . Но как только появляется субъективная свобода и человек восходит от внешней действительности к своему духу, возникает противоположность, выражающаяся в рефлексии, которая содержит в себе отрицание действительности. Ведь уже в самом удалении от настоящего заключается противоположность, одной стороной которой является бог, божественное, а другой – субъект как особенное. В непосредственном сознании Востока то и другое нераздельно. Субстанциальное отличается и от единичного, но эта противоположность еще не выражена в духе.

Итак, мы должны начать с Востока. В основе этого мира лежит непосредственное сознание, субстанциальная духовность, к которой субъективная воля относится прежде всего как вера, доверие, повиновение. В государственной жизни мы находим там осуществленную разумную свободу, которая развивается, не переходя в себе в субъективную свободу. Это – детский возраст истории . Субстанциальные формы образуют пышные, стройные здания восточных государств, в которых оказываются налицо все разумные определения, но так, что субъекты остаются лишь чем-то несущественным . Они вращаются вокруг центра, а именно вокруг властителя, который стоит во главе государства, как патриарх, а не как деспот в смысле Римской империи. Ведь он должен требовать , чтобы почиталось нравственное и субстанциальное начало: он должен поддерживать уже имеющиеся налицо существенные предписания, и то, что у нас вполне предоставляется субъективной свободе , в восточных государствах исходит из целого и всеобщего . Блеск восточного воззрения заключается в том, что один субъект признается субстанцией, которой все принадлежит, так что никакой другой субъект не обособляется и не отражается в его субъективной свободе .

…С одной стороны, мы видим прочность, устойчивость, свойственную миру пространства, неисторическую историю , как например в Китае государство, основанное на семейном начале, и отеческое правление, поддерживающее порядок целого своим попечением, увещаниями, наказаниями, преимущественно телесными, прозаичное государство, так как еще нет противоположности формы, бесконечности и идеальности. С другой стороны, этой пространственной прочности противостоит форма времени. Не изменяясь в себе или в принципе , государства подвергаются бесконечным изменениям по отношению друг к другу, между ними происходят беспрерывные столкновения, вызывающие их скорую гибель.

…И эта история еще оказывается преимущественно неисторическою, так как она есть лишь повторение той же самой величественной гибели. Новое, становящееся благодаря храбрости, силе, благородству души на место прежнего величия, идет тем же круговым путем, ведущим к упадку и гибели. Итак, это не настоящая гибель, потому что благодаря всему этому непрерывному изменению не обнаруживается никакого прогресса .

…С юношеским возрастом можно сравнить греческий мир, так как в нем формируются индивидуальности . Это есть второй главный принцип всемирной истории. Как и в Азии, принципом является нравственное начало; но это начало та нравственность, которая запечатлена в индивидуальности и, следовательно, означает свободное хотение индивидуума. Итак, здесь происходит сочетание нравственной и субъективной воли или существует царство прекрасной свободы .

…Это царство является истинной гармонией, миром прелестнейшего, но преходящего или весьма кратковременного расцвета; эта наивная нравственность, еще не моральность, но индивидуальная воля субъекта, придерживается непосредственного обычая и привычки к соблюдению справедливости и законов. …То, что на Востоке разделено на две крайности, на субстанциальное начало как таковое и на обращающуюся в прах по сравнению с ними индивидуальность, здесь соединено. Однако разделенные моменты объединены лишь непосредственно, и поэтому в то же время в них самих оказывается величайшее противоречие. Ведь прекрасная нравственность еще не выработалась путем борьбы субъективной свободы , которая возродилась бы, она еще не достигла такой чистоты, чтобы стать свободной субъективностью нравственности.

Третий момент есть царство абстрактной всеобщности: это – римское государство . …Римское государство уже не есть царство индивидуумов, как им был город Афины. …Интерес обособляется от индивидуумов, но они получают в самих себе абстрактную формальную всеобщность. Всеобщее порабощает индивидуумов, им приходится отказываться в нем от себя, но зато они обретают всеобщность для самих себя, т. е. личность: они становятся юридическими личностями как частные лица .

…Первоначально существует противоположность между целью государства как абстрактною всеобщностью и абстрактным лицом; но когда затем в историческом процессе личность становится преобладающей и ее распадение на атомы может быть предотвращено лишь путем внешнего принуждения , тогда субъективная сила господства выступает как призванная к разрешению этой задачи. Ведь абстрактная закономерность состоит в том, чтобы не быть конкретной в себе самой, не иметь внутренней организации, и когда она стала силой, ее двигателем и господствующим началом оказывается лишь произвольная власть как случайная субъективность, и лишившиеся свободы отдельные лица ищут утешения в развитом частном праве . Таково чисто светское примирение противоположности . Но тогда становится ощутительным и страдание, вызываемое деспотизмом , и углубившийся в себя дух покидает безбожный мир, ищет примирения в самом себе и начинает жить своей внутренней жизнью, полною конкретной задушевности , которой в то же время свойственна субстанциальность, коренящаяся не только во внешнем наличном бытии.

Таким образом, совершается внутреннее духовное примирение, а именно благодаря тому, что индивидуальная личность очищается и преображается, возвышаясь до всеобщности, до в себе и для себя всеобщей субъективности, до божественной личности. Таким образом, вышеупомянутому лишь светскому царству противополагается духовное царство , царство субъективности знающего себя и притом знающего себя в своей сущности подлинного духа.

Затем благодаря этому наступает четвертый момент всемирной истории: германское государство ; при сравнении с возрастами человека оно соответствовало бы старческому возрасту. Естественный старческий возраст является слабостью, но старческий возраст духа оказывается его полной зрелостью , в которой он возвращается к единству, но как дух. Это государство начинается с примирения, совершавшегося в христианстве; но теперь оно совершилось в себе, а поэтому оно, собственно говоря, начинается с чудовищной противоположности духовного, религиозного принципа и самой варварской действительности. Ведь сначала сам дух как сознание внутреннего мира еще абстрактен, вследствие этого в светской жизни господствуют грубость и произвол.

…Светская жизнь должна соответствовать духовному принципу, но только должна: бездушная светская власть должна прежде всего исчезнуть пред духовной властью; но так как последняя погружается в первую, она, отказываясь от своего назначения, теряет вместе с тем и свою силу. Эта испорченность духовной стороны, т. е. церкви , вызывает развитие более высокой формы разумной мысли : вновь углубившийся в себя дух делает свое дело в форме мышления , и он стал способным осуществлять разумное, исходя лишь из мирского принципа .

Таким образом, благодаря действующей силе общих определений, в основе которых лежит принцип духа, царство мысли воплощается в действительности . Противоположность между государством и церковью исчезает, дух находит себя в светской жизни и организует ее как органическое в себе наличное бытие. Государство уже не стоит ниже церкви и уже не подчинено ей; церковь лишается своих привилегий, и духовное начало уже не чуждо государству . Свобода нашла себе опору, свое понятие о том, как осуществить свою истину. В этом состоит цель всемирной истории , и нам предстоит пройти тот долгий путь, который указан в вышеизложенном обзоре. Но продолжительность времени есть нечто совершенно относительное, и дух вечен . Продолжительности в собственном смысле для него не существует ».

Гегель Г.В.Ф. Лекции по философии истории. Указ. соч. С. 109-152

Роль отдельных народов в истории

«Народу, обладающему … природным началом, поручено его исполнение в поступательном шествии развивающегося самознания мирового духа. Он во всемирной истории для данной эпохи – господствующий народ , и лишь однажды он может... составить в ней эпоху. Пред лицом этого его абсолютного права быть носителем ступени развития мирового духа в настоящее время духи других народов бесправны , и они, равно как и те, чья эпоха минула, не идут больше в счет во всемирной истории».

Гегель Г.В.Ф. Сочинения. Т. I–XIV. М. – Л., 1929–1959. Т. VII. С. 356

«… Америка есть страна будущего , в которой впоследствии, может быть в борьбе между Северной и Южной Америкой, обнаружится всемирно-историческое значение; в эту страну стремятся все те, кому наскучил исторический музей старой Европы. Говорят, что Наполеон сказал: эта старая Европа наводит на меня скуку. Америку следует исключить из тех стран, которые до сих пор были ареной всемирной истории. То, что до сих пор совершалось там, является лишь отголоском старого мира и выражением чужой жизненности, а как страна будущего она здесь вообще нисколько не интересует нас; ведь в истории мы имеем дело с тем, что было, и с тем, что есть, – в философии же не с тем, что только было, и не с тем, что еще только будет, а с тем, что есть и вечно есть – с разумом, и этого для нас достаточно».

Гегель Г.В.Ф. Лекции по философии истории. Указ. соч. С. 132

«…В Византии христианство попало в руки подонков и необузданной черни . С одной стороны – грубая дикость, с другой стороны – придворная низость оправдывают себя религией и оскверняют ее, обращая ее в нечто позорное. По отношению к религии преобладали следующие интересы: во-первых, определение церковного учения и затем замещение церковных должностей. Определение церковного учения предоставлялось соборам и духовным руководителям общин, но принципом христианской религии является свобода, субъективное разумение, поэтому распри волновали и толпу, возникали ожесточенные междоусобия, и повсюду из-за христианских догматов происходили убийства, пожары и грабежи. Известно, например, следующее уклонение от догмата τρισάγιον . Слова гласят: «Свят, свят, свят господь бог Саваоф». Одна партия добавляла к этому в честь Христа, «который был распят за нас», другая партия не признавала этого добавления, и началась кровавая борьба. В споре о том, δμοουσις или δμοιουσ ιος Христос, т. е. следует ли признавать тождество сущности или подобие сущности Христа с богом, одна буква «ι » стоила жизни многим тысячам людей. Особенно знамениты распри из-за икон , во время которых часто оказывалось, что император становился на сторону икон, а патриарх высказывался против них, или наоборот. Из-за этого проливались потоки крови. Григорий Назианский говорит: «Этот город (Константинополь) полон ремесленников и рабов и все они глубокомысленные богословы, произносящие проповеди в своих мастерских и на улицах. Если вы хотите разменять у кого-нибудь серебряную монету, он поучает вас, чем отличается отец от сына; если вы спрашиваете о цене большого круглого хлеба, вам отвечают, что сын ниже отца; а если вы спросите, готов ли хлеб, то вам отвечают, что сын сотворен из ничего». Таким образом, идея духа, содержащаяся в догмате, обращалась в нечто совершенно бессмысленное».

Гегель Г.В.Ф. Лекции по философии истории. Указ. соч. С. 356

«…В Восточной Европе мы находим огромную славянскую нацию, обитавшую на западе вдоль Эльбы до Дуная; затем между ними поселились мадьяры (венгры); живущие в Молдавии и Валахии и в северной Греции болгары, сербы и албанцы – также азиатского происхождения, и при столкновениях между народами они остались там как уцелевшие остатки варваров. Правда, эти племена основали государства и мужественно боролись с различными нациями; иногда они как авангард, как народы, находившиеся между враждебными силами, принимали участие в борьбе христианской Европы и нехристианской Азии, – поляки даже освободили осажденную Вену от турок, и часть славян приобщилась к западному разуму. Однако вся эта масса исключается из нашего обзора потому, что она до сих пор не выступала как самостоятельный момент в ряду обнаружений разума в мире . Здесь нас не касается, произойдет ли это впоследствии, так как в истории мы имеем дело с прошлым.

Германской нации было свойственно чувство естественной цельности в себе, и мы можем назвать это чувство Gemüth (душа). Это та сокровенная, неопределенная цельность духа по отношению к воле, в которой человек находит столь же общее и неопределенное удовлетворение в себе. Характер есть определенная форма воли и интереса, которая получает свои проявления; но задушевность (Gemüthlichkeit ), не имеет никакой определенной цели вроде приобретения богатства, достижения почета и т. п., вообще она относится не к какому-нибудь объективному состоянию, а к состоянию в целом, как общее самоудовлетворение. Итак, в ней содержится лишь воля вообще как формальная воля и чисто субъективная свобода как своенравие. Для задушевности важна всякая особенность (Besonderheit ), потому что душа целиком вкладывает себя в каждую из них; но так как, с другой стороны, она не задается определенными частными целями, как таковыми, она и не изолируется при этом, в ней не оказывается злых страстей, проявляющихся в насилии, зла вообще. В душе не обнаруживается этого обособления, но в общем ей свойственно доброжелательство. Характер есть нечто противоположное этому чувству.

Таковы абстрактный принцип германских народов и субъективная сторона, противоположная объективной в христианстве».

Гегель Г.В.Ф. Лекции по философии истории. Указ. соч. С. 368, 369

Закон, по Монтескье, как раз и выражает "момент определяемости, обусловленности и пронизанности тех или иных отношений разумным началом, т. е. присутствие разумного (и необходимого) в этих отношениях" [цит. по 2, с. 252].

Общим понятием закона охватываются все законы -- как неизменные законы, действующие в мире физическом, так и изменчивые законы, действующие в мире разумных существ. Как существо физическое человек, подобно всем другим природным телам, управляется неизменными естественными законами, но как существо разумное и действующее по собственным побуждениям человек (в силу неизбежной ограниченности разума, способности заблуждаться, подверженности влиянию страстей и т.д.) беспрестанно нарушает как эти вечные законы природы, так и изменчивые человеческие законы.

Применительно к человеку законы природы (естественные законы) трактуются Монтескье как законы, которые "вытекают единственно из устройства нашего существа" [цит. по 4, с. 293].

К естественным законам, по которым человек жил в естественном (дообщественном) состоянии, он относит следующие свойства человеческой природы :

стремление к миру,

к добыванию себе пищи,

к отношению с людьми на основе взаимной просьбы,

желание жить в обществе.

Монтескье специально отмечал неправоту Гоббса, приписывавшего людям изначальную агрессивность и желание властвовать друг над другом. Напротив, человек, по Монтескье, "вначале слаб, крайне боязлив и стремится к равенству и миру с другими. Кроме того, идея власти и господства настолько сложна и зависит от такого множества других идей, что не может быть первой во времени идеей человека" .

Но как только люди соединяются в обществе, они утрачивают сознание своей слабости. Исчезает существовавшее между ними равенство, начинаются войны двоякого рода -- между отдельными лицами и между народами. "Появление этих двух видов войны,-- писал Монтескье,-- побуждает установить законы между людьми" .

Появляются :

законы, определяющие отношения между народами (международное право);

законы, определяющие отношения между правителями и управляемыми (политическое право);

законы, которые определяют отношения всех граждан между собой (гражданское право).

Потребность людей, живущих в обществе, в общих законах обусловливает, согласно Монтескье, необходимость образования государства: "Общество не может существовать без правительства. "Соединение всех отдельных сил,-- как говорит Гравина,-- образует то, что называется политическим состоянием (государством)" .

Такое соединение силы отдельных людей предполагает наличие уже единства их воли, т. е. гражданское состояние. Для образования государства (политического состояния) и установления общих законов необходимо, таким образом, достаточно развитое состояние жизни людей в обществе, которое Монтескье (со ссылкой на Гравину) называет гражданским состоянием .

Положительный (человеческий) закон предполагает объективный характер справедливости и справедливых отношений. Справедливость предшествует положительному закону, а не впервые им создается. "Законам, созданным людьми, должна была, -- подчеркивал Монтескье,-- предшествовать возможность справедливых отношений. Говорить, что вне того, что предписано или запрещено положительным законом, нет ничего ни справедливого, ни несправедливого, значит утверждать, что до того, как был начертан круг, его радиусы не были равны между собою" [цит. по 2, с. 287].

Закон вообще -- это, по Монтескье, "человеческий разум, управляющий всеми людьми" . Поэтому "политические и гражданские законы каждого народа должны быть не более как частными случаями приложения этого разума" . В процессе реализации такого подхода Монтескье исследует факторы, образующие в своей совокупности "дух законов", т. е. то, что определяет разумность, правомерность, законность и справедливость требований положительного закона.

Перечисляя необходимые отношения, порождающие закон (т. е. законообразующие отношения и факторы), Монтескье прежде всего обращает внимание на характер и свойства народа, которым должен соответствовать закон, устанавливаемый для данного народа. Кстати говоря, также и правительство, соответствующее этим требованиям, расценивается им как наиболее сообразное с природой вещей. Отсюда вытекает и общий вывод о том, что лишь в чрезвычайно редких случаях законы одного народа могут оказаться пригодными также и для другого народа. Данная идея Монтескье в дальнейшем стала исходным пунктом воззрений представителей исторической школы права (Г. Гуго, К. Савиньи, Г. Пухты и др.) о "народном духе" как основной правообразующей силе и носителе права.

Монтескье отмечает необходимость соответствия "положительных законов природе и принципам установленного правительства (т. е. форме правления), географическим факторам и физическим свойствам страны, ее положению и размерам, ее климату (холодному, жаркому или умеренному), качеству почвы, образу жизни населения (земледельцев, охотников, торговцев и т. д.), его численности, богатству, склонностям, нравам и обычаям и т. д." . Специальное внимание уделяется необходимости учета взаимосвязанности законов (или, как сейчас бы сказали, системной целостности законодательства), особых обстоятельств возникновения того или иного закона, целей законодателя и т. п.

Специальное внимание Монтескье уделяет проблеме соотношения закона и свободы. Он различает два вида законов о политической свободе:

законы, устанавливающие политическую свободу в ее отношении к государственному устройству, и

законы, устанавливающие политическую свободу в ее отношении к гражданину.

Речь, следовательно, идет об институциональном и личностном аспектах политической свободы, подлежащих законодательному закреплению. Без сочетания этих двух аспектов политическая свобода остается неполной, нереальной и необеспеченной. "Может случиться,-- замечает Монтескье,-- что и при свободном государственном строе гражданин не будет свободен, или при свободе гражданина строй все-таки нельзя будет назвать свободным. В этих случаях свобода строя бывает правовая, но не фактическая, а свобода гражданина фактическая, но не правовая".

монтескье общественный мыслитель

Для Монтескье вопросы социологии играли первенствующую роль. Это объясняется тем, что Франция стояла перед лицом коренных социальных перемен. Как социолог, он быстро завоевал признание во всех странах, его идеи были знаменем передовой буржуазии в борьбе против религиозных средневековых теорий общества и государства.

Монтескье стремился подойти к обществу со светской точки зрения. Он решительно опровергал Фому Аквинского, выводившего власть государя из “божьей воли”, утверждавшего, что общественная жизнь зависит от “божественного права”. Монтескье считал бессмысленностью искать божественное предопределение в социальных явлениях. Шарль Луи Монтескье критиковал мировоззрение фаталистов: “Учение о неумолимой судьбе, которая всем управляет, обращает правителя в невозмутимого зрителя; он думает, что бог уже сделал всё, что нужно”. Гражданин, примирившийся с деспотизмом, теряет право называться гражданином, он становится рабом и заслуживает презрения. Монтескье по-своему определяет понятие рабства. Он включает сюда и крепостничество. Наряду с гражданским рабством, которое он определяет как безусловную власть одного человека над жизнью и имуществом другого, есть ещё политическое рабство, то есть бесправие граждан перед лицом государства. Гражданское рабство приносит вред всему обществу, ибо не только раба, но и рабовладельца. Политическое рабство лишает народы элементарных человеческих прав. Он опровергает и экономические доводы в пользу рабовладельческих и крепостнических отношений, сводящиеся к тому, что, будучи свободными, люди якобы не захотят выполнять особо тяжёлые работы. Он приходит к выводу, что общественная жизнь представляет собой закономерный процесс, причём законы общества не навязаны ему извне, а существуют в нём самом. По мнению мыслителя, государство и законы появляются вследствие войн. Не имея достаточных материалов, чтобы построить общую теорию происхождения государства, Монтескье пытается объяснить этот процесс, анализируя то, как зарождались конкретные социальные и правовые институты. В связи с этим он полемизирует с предшествующими ему теоретиками, которые вопреки историческим фактам переносили в естественное состояние такие социальные явления, как собственность (Дж. Локк) и войну (Т. Гоббс). Монтескье был одним из зачинателей историко-сравнительного изучения общества и государства, эмпирического правоведения. Историко-сравнительный метод использовался им как эффективное средство для обхода жесткой цензуры абсолютистского государства. В произведениях Монтескье критика, казалось, была направлена против Персии, Турции, а не самой Франции, но мыслящие читатели отлично понимали, что речь идет о критике французского абсолютистского государства и права.

Закономерности общественной жизни Монтескье раскрывает через понятие общего духа нации. Согласно его учению, на общий дух, нравы и законы нации воздействует множество причин. Эти причины делятся на две группы: физические и моральные. Физические причины определяют общественную жизнь на самых первых порах, когда народы выходят из состояния дикости. К таким причинам относятся: климат, состояние почвы, размеры и положение страны, численность населения и др. Например, на юге климат жаркий, там люди изнежены, ленивы и работают только из страха наказания. В жарких странах “обыкновенно царит деспотизм”. Наоборот, на севере, где климат суровый и преобладают бесплодные земли, люди закалены, храбры и свободолюбивы. Для северных народов характерны умеренные формы правления. Пытаясь установить соотношение между физическими причинами, определяющими политическую жизнь, Монтескье проницательно замечал, что “законы очень тесно связаны с теми способами, которыми различные народы добывают себе средства к жизни”. Главную роль среди физических причин мыслитель отводил географическим факторам. В этом французский просветитель приближался к пониманию материальной обусловленности политики. Вместе с тем, абсолютизация географических факторов приводила его к совершенно произвольным выводам (вроде того, что азиатские народы склонны к подчинению, а европейцы - к господству). Эти идеи Монтескье впоследствии были использованы идеологами геополитики и расизма. Моральные причины вступают в действие позднее, отмечал Монтескье, с развитием цивилизации. К их числу относятся: принципы политического строя, религиозные верования, нравственные убеждения, обычаи и др. Моральные причины воздействуют на законодательство народов сильнее, чем физические, и постепенно вытесняют их. Среди моральных причин важнейшими являются принципы государственного строя.

Обоснование идеала свободы мыслитель связывал с рассмотрением существовавших форм государства. Он различает три вида правления: республику (демократию и аристократию), монархию и деспотию. Каждая из них имеет свой собственный принцип, характеризующий государственную власть с деятельной стороны, с точки зрения ее взаимоотношений с гражданами. Своеобразие этой классификации в том, что Монтескье наполнил понятие формы государства такими определениями, которые в последующих доктринах будут обозначены как политический режим.

Республика представляет собой государство, где власть принадлежит либо всему народу (демократия), либо части его (аристократия). Движущим принципом республики выступает политическая добродетель, т.е. любовь к отечеству.

Монархия - это единоличное правление, опирающееся на закон; ее принципом служит честь. Носителем монархического принципа Монтескье называл дворянство.

Деспотия, в отличие от монархии, - единоличное правление, основанное на беззаконии и произволе. Она держится на страхе и является неправильной формой государства. “Нельзя говорить без ужаса об этом чудовищном правлении”, - писал Монтескье. Предотвратить перерождение монархии в деспотию способна лишь правильная организация верховной власти. Эти и подобные им рассуждения просветителя воспринимались современниками как завуалированная критика абсолютизма во Франции и призыв к свержению тиранов.

Монтескье считал, что республика характерна для небольших государств, монархия - для государств средней величины, деспотия - для обширных империй. Из этого общего правила он сделал одно существенное исключение. Монтескье показал, что республиканское правление может быть установлено и на обширной территории, если его соединить с федеративным устройством государства. В трактате “О духе законов” была теоретически предсказана возможность образования республики в крупных государствах.

Ш. Л. Монтескье более известен как основоположник классической теории разделения властей.Монтескье выделяет в государстве законодательную, исполнительную и судебную власти. Принцип разделения властей, согласно взглядам мыслителя, состоит прежде всего в том, чтобы они принадлежали различным государственным органам. Сосредоточение всей полноты власти в руках одного лица, учреждения или сословия неминуемо ведет к злоупотреблениям и произволу. Помимо разграничения компетенции принцип разделения властей предполагает также предоставление им специальных полномочий с тем, чтобы они ограничивали и сдерживали друг друга.Разделение властей, согласно Монтескье, становится наряду с правом, критерием различения форм правления и вытекает из разделения труда в процессе осуществления власти.Вместе с тем теория разделения властей Монтескье - это не только политическое разделение труда в государстве, но и соотношение социальных сил в обществе. Монтескье видел, что в обществе идет постоянная борьба за власть между различными сословиями, которая приводит к нарушению свободы и безопасности граждан, к перерождению государственных форм и даже гибели государства. Чтобы придать формам правления большую стабильность, обеспечить политическую свободу всем социальным слоям, Монтескье предложил провести разделение власти между различными социальными силами. Он не видел политической свободы там, где разделение властей проведено только как конституционное разграничение функций государственных органов, тогда как все основные должности в них занимают лица одного и того же сословия.

Наилучшим вариантом Монтескье считал принадлежность законодательной власти народу, но в таких государствах, как Франция, это невозможно из-за больших размеров территории наличия в обществе различных социальных сил. Потому законодательную власть он вручал собранию представителей народа и собранию знатных.

Исполнительная власть в проекте Монтескье выступает как исполнительный орган общей воли государства и распространяется на всех граждан. Ее функция - исполнять законы, созданные законодательной властью в лице собрания представителей и собрания знатных. Именно в этой связи Монтескье утверждал, что исполнительная власть ограничена по самой своей природе. Исполнительной властью Монтескье наделял прежде всего монарха, так как эта «сторона правления, почти всегда требующая действия быстрого, лучше выполняется одним, чем многими».

Судебную власть Монтескье предлагал передать лицам из народа, которые будут созываться по мере необходимости для выполнения судейских полномочий. Судейские функции в свободном государстве не должны связываться с профессией, богатством, знатностью. Задача судей - добиться, чтобы их решения и приговоры «всегда были лишь точным применением текста закона».

Учение Монтескье о разделении властей обладало значительной новизной по сравнению с предшествующими концепциями. Во-первых, он соединил либеральное понимание свободы с идеей конституционного закрепления механизма разделения властей. Свобода, утверждал просветитель, “устанавливается только законами и даже законами основными”. Во-вторых, Монтескье включил в состав властей, подлежащих разграничению, судебные органы. Иначе говоря, обоснование парламентаризма как системы управления, основанной на разграничении законодательных и исполнительных полномочий, было дополнено у Монтескье принципом независимости судей. Рассмотренная им триада (законодательной, исполнительной и судебной властей) со временем стала классической формулой теории конституционализма. В своем учении Монтескье объединил наиболее популярные идеи либеральной буржуазии того времени и выстроил их в достаточно последовательную и целостную доктрину. Идеологически теория разделения властей была направлена против королевского абсолютизма и служила обоснованию компромисса буржуазии и дворянства. В условиях предреволюционной Франции это учение призывало к созданию представительных органов власти и передаче им законодательных полномочий. Компромиссный характер теории Монтескье проявился в том, что он допускал сохранение привилегий дворянства и предусматривал образование в законодательном собрании верхней палаты, состоящей из наследственной аристократии. Стремясь заручиться поддержкой знати, Монтескье расписывал древние вольности дворянства, которые были попраны королевской властью при создании централизованного государства. Просветитель хотел доказать наследственной аристократии, что ограничение прав монархов ей будет столь же выгодно, как и буржуазии. Будущее Франции представлялось ему в виде конституционной монархии. Самым последовательным воплощением принципа разделения властей мыслитель называл государственный строй Англии, где законодательная власть принадлежит парламенту, исполнительная - королю, а судебная - присяжным.

Учение Монтескье о разделении законодательной, исполнительной и судебной властей между независимыми, но контролирующими друг друга инстанциями, носило прогрессивный характер, так как было направлено на борьбу против феодально-абсолютистских порядков.

Основные идеи французского писателя, правоведа и философа изложены в этой статье.

Шарль Луи Монтескье основные идеи кратко

Шарль Луи Монтескье о законах

Прежде чем появиться законам основанным людьми, должно была быть возможность правильных отношений, которые предшествуют определившему их позитивному закону. У людей есть законы, устанавливающие взаимоотношения между управляемыми и правителями, это называется политическое право. Так же есть законы, которые обуславливают отношения людей между собой, это гражданское право.

Человек управляется вечными природными законами. Но люди руководствуясь собственным побуждениями часто нарушает и эти естественные природные законы, и непостоянные людские законы. В философии Монтескье кратко написано, что необходимость в общих законах, для людей, живущих в обществе, обуславливает необходимость формирования государства. Для формирования государства (политического состояния) и утверждения общих законов нужно гражданское состояние (единство воли)

Шарль Луи Монтескье о власти

Каждое современное государство должно иметь три власти: первая – законодательная власть; вторая – исполнительная власть; третья – судебная власть. А возглавлять исполнительную власть должен Король (Президент).

Шарль Луи Монтескье о войне

Когда люди объединяются в обществе, они лишаются осознания своей слабости. Равенство, существовавшее до этих пор исчезает, и развязывается война. Любое общество начинает осознавать свою силу, и в результате возникает война между народами. Отдельные личности начинают чувствовать свою силу, и как результат война между некоторыми личностями. Война преследует своей целью - победу, победа в свою очередь – завоевание, а завоевание – сохранение. Из данного принципа и должны происходить законы, которые образовывают международное право.

Шарль Луи Монтескье о духе народа

Философия Монтескье кратко говорит и про т.н. «дух народа». Мыслитель писал, что управляет миром не божий промысел или судьба, а работающие в каждом обществе непредвзятые совместные причины физического и нравственного порядка, которые определяют «дух народа» и соответственные ему нормы и формы юридический и государственной жизни.

Людьми правят многие вещи: примеры прошлого, законы, обычаи, религия, нравы; из этого и создается коллективный дух народа. Надо избегать всего, что может повлечь изменение этого духа, ведь он не враждебен принципам правления. Так как все что мы делаем свободно и в созвучии с нашим природным гением, мы делаем лучше всего.

Шарль Луи Монтескье о трех образах правления

Главная цель раздела властей по философии Монтескье – это стремление избежать злоупотребления властью. По теории Монтескье основным условием для обеспечения политической независимости в ее связях с государственным устройством является деление и взаимное сдерживание власти.

Существует три типа правления: деспотический, монархический и республиканский. Правление, где главная власть находится в руках всего народа (демократия), и или у его части (аристократия), называется – республиканским правлением. Если же правит один человек, но при помощи обязательных законов установленных сообща с дворянством (оно не дает превратить монархию в деспотию) – это монархическое правление. Если же вся власть находится в руках одного человека, и не соблюдаются ни правила ни законы, то это, несомненно, деспотическое правление.

Основные позиции правления:

В республике – добродетель и достоинство,

При монархии – честь и уважение,

При деспотии – страх и тирания.

Главный закон демократии — это закон, по которому вся законодательная власть принадлежит народу. Но к постоянным законам необходимы еще и постановления сената. Последние относятся к нормативам временного действия.

К основополагающим законам аристократии Монтескье относит те законы, которые обуславливают право определенной части народа участвовать в издании законов, а затем наблюдать за их соблюдением. Философ отмечал, что по его личному мнению именно так и должно определяться основное направление аристократического законодательства в общем.

При монархическом правлении главные законы определяют наличие посредников, которые помогают контролировать власть. Главный посредник это дворянство, без них монарх может стать деспотом.

Шарль Луи Монтескье о свободе

В философии Монтескье кратко расписаны основные положения о «Политическом либерализме» – приоритете свободы индивида.

Монтескье считал, что свободу можно обеспечить только лишь при помощи закона: «Свобода – это и есть право делать все, что разрешается законом».

Монтескье писал, что отдельные личности – это основа общества и закона. Институты существуют только для того, чтобы все индивидуумы получили реальную власть.

Итого: индивид должен быть свободен (это необходимо для общественного развития), свобода в экономике (конкуренция, частное предпринимательство), свобода в политике (расширение свобод и прав граждан, парламентская демократия, правовое государство).

Надеемся, что из этой статьи Вы узнали об основных идея Монтескье.