Альберт швейцер. биография и книги альберта швейцера

Цитаты в Викицитатнике

Биография

Швейцер родился в Кайзерсберге (Верхний Эльзас , принадлежавший в те годы Германии; ныне - территория Франции), в семье бедного лютеранского пастора Луи Швейцера и его жены Адели, урождённой Шиллингер, также дочери пастора. По отцовской линии он был двоюродным дядей Ж.-П. Сартра .

В апреле 1957 Швейцер выступил с «Обращением к человечеству», призвав правительства прекратить испытания ядерного оружия. В мае 1957 года умирает Елена Бреслау - жена и соратница Альберта Швейцера.

Швейцер-философ

Согласно Швейцеру, нравственное содержание культуры - её стержень, её несущая конструкция. Поэтому «этический прогресс это существенное и несомненное, а материальный - менее существенное и менее несомненное в развитии культуры». Несовпадение в темпах развития духовной и материальной сфер культуры, по мысли Швейцера, - реальное противоречие, выступающее одной из движущих сил её прогресса. Но на характер развития культуры отрицательно влияет не только абсолютизация обществом материальной её стороны. Превалирование духовной сферы в индийской и китайской культурах в течение длительного времени тормозило прогресс их материальной стороны. Швейцер ратовал за гармоничное развитие всех сторон, всех сфер культуры при непременном главенстве нравственной её стороны. Именно поэтому мыслитель сам называл свою концепцию культуры моралистической.

По Швейцеру, глубочайший кризис, в котором оказалась и продолжает пребывать современная западная культура в целом, не может быть успешно преодолен и человечество не будет в состоянии не просто остановить декаданс, но и добиться полного духовного «выздоровления» (возрождения) до тех пор, пока человеческое «Я» не осознает себя и не начнет повсюду и во всем действовать как "жизнь, желающая жить среди жизни" .

Швейцер-гуманист

Живя такой жертвенной жизнью, он никогда никого не упрекал. Наоборот, очень жалел людей, которые не могут в силу обстоятельств посвятить свою жизнь другим. И всегда призывал таковых пользоваться любой возможностью делать добро. «Нет человека, которому бы не представился случай отдать себя людям и проявить тем самым свою человеческую сущность. Спасти свою жизнь может всякий, кто использует любую возможность быть человеком, делая что-нибудь для тех, кто нуждается в помощи - какой бы скромной ни была его деятельность». Швейцер считал, что человек не вправе судить никого, кроме себя, и единственное, чем он может проповедовать - это его образ жизни.

Сочинения

  • «Философия религии Канта» (1899; диссертация),
  • «Проблема Тайной вечери, анализ, основанный на научных исследованиях девятнадцатого века и на исторических отчетах» (1901),
  • «Тайна мессианства и страстей. Очерк жизни Иисуса» (1901),
  • (1906),
  • «И. С. Бах - музыкант и поэт» и «Иоганн Себастьян Бах» (первое издание - J.S.Bach, musicien- poète, на французском языке в 1905; второе расширенное издание - Johann Sebastian Bach, на немецком языке в 1908),
  • «От Реймаруса до Вреде» и «История исследования жизни Иисуса» (первое издание - Von Reimarus zu Wrede в 1906; второе издание - Geschichte der Leben-Jesu-Forschuung в 1913),
  • «Психиатрическая оценка личности Иисуса» (Die psychiatrische Beurteilung Jesu, 1913, диссертация),
  • (1919)
  • «Между водой и девственным лесом» (Zwischen Wasser und Urwald, 1921),
  • «Из моего детства и юношества» (Aus meiner Kindheit und Jugendzeit, 1924),
  • (Verfall und Wiederaufbau der Kultur. Kulturphilosophie. Erster Teil, 1923),
  • (Kultur und Ethik. Kulturphilosophie. Zweiter Teil, 1923),
  • (Das Christentum und die Weltreligionen, 1924),
  • (1925-1927),
  • «Строительное искусство немецких и французских органов» (Deutsche und französische Orgelbaukunst und Orgelkunst, 1927),
  • «Отношение белых к цветным расам» (1928),
  • (Die Mystik des Apostels Paulus; 1930),
  • (Aus meinem Leben und Denken; автобиография; 1931),
  • (1934),
  • (Die Weltanschauung der indischen Denker. Mystik und Ethik; 1935),
  • «О положении нашей культуры» (1947),
  • (1950),
  • «Философия и движение в защиту животных» (1950),
  • «Идея Царства Божия в эпоху преобразования эсхатологической веры в неэсхатологическую» (1953),
  • (1954),
  • (1954-1955),
  • «Африканские истории» (Afrikanische Geschichten, 1955),
  • «Мир или атомная война» (Peace or atomic war, 1958),
  • (1960),
  • (1961, опубликована в 1966)
  • Фрагменты из разных сочинений.

Швейцер о себе самом

  • (фрагмент)

Напишите отзыв о статье "Швейцер, Альберт"

Примечания

Литература

  • Альберт Швейцер - великий гуманист XX века / Сост. В. Я. Шапиро; Ред. В. А. Карпушин . - М .: Наука , 1970. - 240 с. - 12 000 экз. (обл.)
  • Балагушкин Е. Г. Швейцер А. // Культурология. Энциклопедия. В 2-х т. / Гл. ред. и авт. проекта С. Я. Левит . - М .: «Российская политическая энциклопедия » (РОССПЭН), 2007. - Т. 2. - С. 966-967. - 1184 с. - (Summa culturologiae). - ISBN 978-5-8243-0838-9 , ISBN 978-5-8243-0840-6 .
  • Геттинг Г. : Пер. с нем. - М .: Наука , 1967.
  • Гиленсон Б. А. .
  • Гусейнов А. А. // Швейцер А. Благоговение перед жизнью. - М .: Прогресс , 1992.
  • Калягин А. Н., Блохина Н. Н. «Благоговение перед жизнью» доктора Швейцера (к 130-летию со дня рождения). // Сибирский медицинский журнал. - Иркутск, 2004. - Т. 49. № 8. - С. 92-95.
  • Левада Ю. А. // От Эразма Роттердамского до Бертрана Рассела (Проблемы буржуазного гуманизма и свободомыслия). - М .: Мысль , 1969. - С. 141-157. - 303 с.
  • Носик Б. М. Альберт Швейцер. Белый Доктор из джунглей. (2-е изд., 2003; 1-е издание вышло в серии ЖЗЛ в 1971 году).
  • Петрицкий В. А. Свет в джунглях. - Л. : «Детская литература», 1972. - 254 с.
  • Чернявский А. Л. // Швейцер А. Жизнь и мысли / Сост. пер. с нем., послесл., нримеч. и ук-ли А. А. Чернявского. - М .: Республика , 1996. - С. 490-505.
  • Харитонов М. С.
  • Фрейер П. Г. / Пауль Герберт Фрейер; Пер. с нем. С. А. Тархановой; Отв. ред. и автор послесл. В. А. Петрицкий . - М .: Наука (ГРВЛ), 1982. - 232 с. - 40 000 экз. (обл.)
  • Фрейер П. Г. Альберт Швейцер: Картина жизни / Пауль Герберт Фрейер; Пер. с нем. С. А. Тархановой; Отв. ред. и автор послесл. В. А. Петрицкий . - Изд. 2-е, испр. и доп. - М .: Наука (ГРВЛ), 1984. - 224 с. - 39 000 экз. (обл.)

Ссылки

  • - статья из Исторического словаря Швейцарии (нем.) (фр.) (итал.)
  • Отрывок из книги Владимира Леви «Одинокий друг одиноких».

Отрывок, характеризующий Швейцер, Альберт

– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.
«Да, любовь, – думал он опять с совершенной ясностью), но не та любовь, которая любит за что нибудь, для чего нибудь или почему нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда, умирая, я увидал своего врага и все таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить – любить бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческой любовью; но только врага можно любить любовью божеской. И от этого то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека. Что с ним? Жив ли он… Любя человеческой любовью, можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души. А сколь многих людей я ненавидел в своей жизни. И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее». И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу. И он понял ее чувство, ее страданья, стыд, раскаянье. Он теперь в первый раз поняд всю жестокость своего отказа, видел жестокость своего разрыва с нею. «Ежели бы мне было возможно только еще один раз увидать ее. Один раз, глядя в эти глаза, сказать…»
И пити пити пити и ти ти, и пити пити – бум, ударилась муха… И внимание его вдруг перенеслось в другой мир действительности и бреда, в котором что то происходило особенное. Все так же в этом мире все воздвигалось, не разрушаясь, здание, все так же тянулось что то, так же с красным кругом горела свечка, та же рубашка сфинкс лежала у двери; но, кроме всего этого, что то скрипнуло, пахнуло свежим ветром, и новый белый сфинкс, стоячий, явился пред дверью. И в голове этого сфинкса было бледное лицо и блестящие глаза той самой Наташи, о которой он сейчас думал.
«О, как тяжел этот неперестающий бред!» – подумал князь Андрей, стараясь изгнать это лицо из своего воображения. Но лицо это стояло пред ним с силою действительности, и лицо это приближалось. Князь Андрей хотел вернуться к прежнему миру чистой мысли, но он не мог, и бред втягивал его в свою область. Тихий шепчущий голос продолжал свой мерный лепет, что то давило, тянулось, и странное лицо стояло перед ним. Князь Андрей собрал все свои силы, чтобы опомниться; он пошевелился, и вдруг в ушах его зазвенело, в глазах помутилось, и он, как человек, окунувшийся в воду, потерял сознание. Когда он очнулся, Наташа, та самая живая Наташа, которую изо всех людей в мире ему более всего хотелось любить той новой, чистой божеской любовью, которая была теперь открыта ему, стояла перед ним на коленях. Он понял, что это была живая, настоящая Наташа, и не удивился, но тихо обрадовался. Наташа, стоя на коленях, испуганно, но прикованно (она не могла двинуться) глядела на него, удерживая рыдания. Лицо ее было бледно и неподвижно. Только в нижней части его трепетало что то.
Князь Андрей облегчительно вздохнул, улыбнулся и протянул руку.
– Вы? – сказал он. – Как счастливо!
Наташа быстрым, но осторожным движением подвинулась к нему на коленях и, взяв осторожно его руку, нагнулась над ней лицом и стала целовать ее, чуть дотрогиваясь губами.
– Простите! – сказала она шепотом, подняв голову и взглядывая на него. – Простите меня!
– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.

Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
– Полно, Марья Николаевна, – тихим голосом обратился муж к жене, очевидно, для того только, чтобы оправдаться пред посторонним человеком. – Должно, сестрица унесла, а то больше где же быть? – прибавил он.
– Истукан! Злодей! – злобно закричала женщина, вдруг прекратив плач. – Сердца в тебе нет, свое детище не жалеешь. Другой бы из огня достал. А это истукан, а не человек, не отец. Вы благородный человек, – скороговоркой, всхлипывая, обратилась женщина к Пьеру. – Загорелось рядом, – бросило к нам. Девка закричала: горит! Бросились собирать. В чем были, в том и выскочили… Вот что захватили… Божье благословенье да приданую постель, а то все пропало. Хвать детей, Катечки нет. О, господи! О о о! – и опять она зарыдала. – Дитятко мое милое, сгорело! сгорело!

АЛЬБЕРТ ШВЕЙЦЕР

Немецко-французский мыслитель, представитель философии культуры, протестантский теолог и миссионер, врач и музыковед. Лауреат Нобелевской премии мира (1952). Исходный принцип мировоззрения Швейцера - «преклонение перед жизнью» как основа нравственного обновления человечества.

Альберт Швейцер родился 14 января 1875 года в городке Кайзерсберг, в Верхнем Эльзасе. Он был вторым ребенком пастора Людвига Швейцера и его жены Адели. Годом раньше увидел свет первый ребенок Швейцеров - девочка. В последующие годы у Альберта Швейцера появились еще три сестры и брат. Одна из сестер, Эмма, умерла во младенчестве. По собственному свидетельству Альберта Швейцера, у него, как и у его сестер и брата, было счастливое детство.

Пастор Людвиг Швейцер стоял во главе небольшой протестантской общины Кайзерсберга. В городке насчитывалось лишь несколько десятков лютеран, поскольку подавляющее большинство населения составляли католики. Сам пастор был родом из Пфаффенгофена, в Нижнем Эльзасе. Его отец служил там учителем и органистом. Трое его братьев избрали себе ту же профессию. Мать Альберта Швейцера, урожденная Шиллингер, была дочерью священника городка Мюльбаха, расположенного в долине Мюнстера, в Верхнем Эльзасе.

Вскоре после рождения Альберта его родители переехали в Гунсбах. Поскольку французская провинция Эльзас была аннексирована Германией в результате франко-прусской войны 1871 года, Швейцер получил германское гражданство. Родители его были французы, и Альберт научился бегло говорить на обоих языках. Под руководством отца он в пятилетнем возрасте начал играть на рояле, спустя четыре года он уже мог иногда подменять органиста деревенской церкви.

Посещая среднюю школу в Мюнстере, а затем в Мюльхаузене, Швейцер одновременно учился игре на органе у Евгения Мюнха. Окончив школу в 1893 году, он поступил в Страсбургский университет, где изучал теологию и философию. Первый экзамен по теологии он сдал в 1898 году, тогда же ему была назначена стипендия, давшая Швейцеру возможность изучать философию в Парижском университете (Сорбонна) и брать уроки игры на органе у Видора. Всего за четыре месяца он написал диссертацию: «Суть веры, философия религии» и в 1899 году стал доктором философии. Два года спустя он получил степень доктора теологии, защитив диссертацию о значении Тайной вечери.

В 1902 году Швейцер был назначен профессором теологического колледжа Св. Фомы, а через год стал его директором. Помимо чтения лекций, Швейцер играл на органе и занимался научной работой. Главный теологический труд Швейцера - «Вопрос об историческом Иисусе» (1906), в нем Швейцер отверг попытки модернизировать Иисуса или отказать ему в историчности. Швейцер подчеркнул эсхатологический характер миссии Христа и усмотрел в его страданиях средство достижения Царства Божия на земле.

В то же время Швейцер стал крупнейшим специалистом по творчеству Баха, биографию которого он издал в 1908 году (Баху была посвящена его докторская диссертация по музыковедению, защищенная в Страсбурге тремя годами позже). Швейцер рассматривал Баха как религиозного мистика, чья музыка соединяла текст с «истинными поэмами природы». Его книга опровергла «педантический взгляд на музыку Баха, якобы интеллектуальную и суровую», писала Розалин Турек, «но отклонила и романтическую сентиментальность, с которой Баха привыкли исполнять».

Швейцер являлся крупнейшим экспертом по конструкции органов. Его книга на эту тему, вышедшая в 1906 году, спасла множество органов от неоправданной модернизации. Несмотря на достижения в области философии, теологии, музыковедения, Швейцер чувствовал себя обязанным исполнить клятву, данную самому себе в возрасте 21 года. Считая себя в долгу перед миром, Швейцер тогда решил заниматься искусством и наукой до 30 лет, а затем посвятить себя «непосредственному служению человечеству». Статья о нехватке врачей в Африке, прочитанная им в журнале Парижского миссионерского общества, подсказала Швейцеру, что надо делать. «Отныне мне предстояло не говорить о Евангелии любви, - объяснял он позже, - но претворить его в жизнь».

Оставив работу в 1905 году, Швейцер поступил в медицинский колледж Страсбургского университета, возмещая расходы на обучение за счет органных концертов. В 1911 году он сдал экзамены.

Весной 1912 года Швейцер отказался от преподавания в Страсбургском университете, а также от чтения проповедей в церкви Св. Николая. Ему нужно было время для работы над дипломом и к тому же для подготовки к предстоящей поездке в Африку.

…37 лет, можно сказать, зенит жизни человека. Швейцер до сей поры уделял мало времени жизненным утехам. Разумеется, он ходил в гости и не отказывался выпить с друзьями рюмку эльзасского вина, которое предпочитал всем другим. Этот обходительный мужчина высокого роста, приятной наружности имел успех у женщин. Не одна девушка была готова стать спутницей жизни этого разносторонне одаренного и столь популярного в Обществе человека.

Но, очевидно, Швейцер был необыкновенно требователен не только к себе, но и к потенциальной подруге, и эта требовательность исключала какие-либо случайные связи, для пустого же флирта ему попросту было жаль времени, которого, как известно, ему всегда не хватало. Возможно, подобная сдержанность порождалась еще известной робостью.

Весной 1909 года Альберт Швейцер подружился с Еленой Бреслау, дочерью преподавателя Страсбургского университета. Поистине эти двое нашли друг друга. Елена всегда стремилась помогать униженным, обездоленным, оскорбленным. Она готова была помочь Швейцеру в осуществлении той грандиозной задачи, которую он перед собой поставил.

18 июня 1912 года состоялось бракосочетание Альберта Швейцера и Елены Бреслау. Швейцер с женой стали тотчас же готовиться к отъезду в Африку. Сам он тоже прошел в Париже курс тропической медицины. Надо было тщательно продумать, какое медицинское оборудование, какие лекарства брать с собой в Африку. Малейшая оплошность, отсутствие какого-либо хирургического инструмента или же лекарства могли обернуться трагедией. Из Европы все это могло быть прислано лишь много месяцев спустя! Супруги Швейцер располагали к тому же весьма ограниченными средствами, приходилось считаться и с этим.

К этому времени еще не была завершена работа над рукописями. Готовилось второе издание книги «История изучения жизни Иисуса». Кроме того, Швейцер работал над второй частью «Истории исследования учения Павла» и беспрестанно отвечал на письма из разных городов и церковных общин, авторы которых просили у него совета по вопросам органостроения. Альберт Швейцер не справился бы с таким объемом работы, не будь у него верной и толковой помощницы в лице Елены Бреслау.

Однако самой неотложной задачей оставалось написание диссертации по медицине. Швейцер избрал для нее любопытную тему: «Психиатрическая оценка личности Иисуса».

В 1913 году Швейцер с женой отплыли в Африку, по поручению Парижского миссионерского общества они должны были основать больницу при миссии в Ламбарене (Французская Экваториальная Африка, ныне Габон). Потребность в его услугах была огромной. Не получая медицинской помощи, туземцы страдали от малярии, желтой лихорадки, сонной болезни, дизентерии, проказы. В первые же девять месяцев Швейцер принял 2 тысячи больных. В 1917 году Швейцер и его жена, как германские подданные, были интернированы во Францию до конца первой мировой войны. В 1919 году у них родилась дочь Рена.

После освобождения Швейцер провел еще семь лет в Европе. Истощенный, больной, измученный необходимостью выплачивать долги по Ламбарене, он работал в муниципальной больнице в Страсбурге. Кроме того, он возобновил органные концерты. С помощью архиепископа Натана Сёдерблю Швейцер в 1920 году давал концерты и читал лекции в Упсальском университете и других местах.

В эти годы Швейцер развил систему этических принципов, которую назвал «Почтение к жизни». Свои взгляды он изложил в книгах «Философия культуры I: Упадок и возрождение цивилизации» и «Философия культуры II: Культура и этика», опубликованных в 1923 году». Определение этики представляется мне таким, - объяснял Швейцер - То, что поддерживает и продолжает жизнь, - хорошо, то, что повреждает и нарушает жизнь, - плохо. Глубокая и всеобщая этика имеет значение религии. Она и есть религия». Почтение к жизни, продолжал Швейцер, «требует от каждого жертвовать частицей своей жизни ради других».

Швейцер снова собирался в Ламбарене. Существовала одна важная проблема, которая долгое время ставила под вопрос планы Швейцера: его жене по состоянию здоровья была противопоказана Африка, не говоря уже о том, что ей надо было растить пятилетнюю дочь Рену. Супругам Швейцер пришлось принять суровое решение - о разлуке на долгие годы И только благодаря тому, что Елена понимала важность замысла своего мужа и, находясь в Европе, деятельно помогала ему во всем, Швейцеру удалось заново создать, а впоследствии и расширить прославившуюся на весь мир больницу в Ламбарене.

Совместно с Эммой Мартин она великолепно организовала постоянную помощь больнице из Европы. Таким образом, заслуга Елены Швейцер в осуществлении дела, которому посвятил свою жизнь ее муж, весьма велика.

В 1923 году, в Верхнем Шварцвальде, в городке Кенигсфельд, Швейцер построил дом для своей жены и ребенка. Он не хотел уезжать в Африку, пока дом не будет готов. Много времени провел он со строителями. Часто, засучив рукава, он и сам брался за работу. С неизменным рюкзаком на спине, он приезжал на велосипеде на строительную площадку, минуя французскую границу. В ту пору послевоенная Германия переживала период острейшей инфляции, и строители радовались куску мяса и даже хлеба куда больше, чем любому вознаграждению в обесцененных денежных знаках.

Отъезд в Африку был назначен на начало 1924 года. Вернувшись в Ламбарене, Швейцер нашел больницу в руинах. Его новая больница постепенно превратилась в комплекс из 70 зданий, в ее штат входили врачи и медсестры из числа добровольцев. Комплекс строился как типичное африканское селение, электричество было проведено только в операционные. Вокруг свободно бродили животные, и членам семьи разрешалось ухаживать за больными во время выздоровления. Целью Швейцера было вызвать доверие туземцев, оказывая им помощь в знакомых для них условиях. К началу 1960-х годов в больнице Швейцера размещалось 500 человек.

Периоды работы в Африке Швейцер чередовал с поездками в Европу, во время которых читал лекции, давал концерты, чтобы собрать средства для больницы. Он был удостоен многих наград.

В 1928 году город Франкфурт наградил его премией имени Гете, воздав должное «гетевскому духу» Швейцера и его служению человечеству. Когда в 1939 году в Европе началась война, лекарства для Ламбарене стали поступать из США, Австралии, Новой Зеландии. После войны поток грузов возрос.

После войны ученый встречался с Альбертом Эйнштейном. Швейцер уверял Эйнштейна, что разум и нравственное начало возобладают над слепыми разрушительными инстинктами, что в мировом общественном мнении произойдут глубокие изменения, которые должны неизбежно повести к отказу от войн.

В 1951 году Швейцер получил премию Мира западногерманской ассоциации книгоиздателей и книготорговцев. В том же году он был избран членом Французской академии.

В 1953 году Швейцер находился в Ламбарене, когда пришла весть о присуждении ему Нобелевской премии мира. Представитель Норвежского нобелевского комитета Гуннар Ян отметил: «Швейцер показал, что жизнь человека и его мечта могут слиться воедино. Его работа вдохнула жизнь в понятие о братстве, его слова достигли сознания бесчисленных людей и оставили там благотворный след». Швейцер не мог оставить своих обязанностей в Африке, чтобы присутствовать на церемонии награждения, поэтому премию принял французский посол в Норвегии На деньги, полученные от Нобелевского комитета, Швейцер построил лепрозорий недалеко от больницы в Ламбарене.

В конце 1954 года великий гуманист и мыслитель отправился в Осло, где 4 ноября выступил с Нобелевской лекцией «Проблемы мира». В ней он выразил убежденность, что человечество должно отказаться от войн по этическим причинам, так как «война делает нас виновными в преступлении бесчеловечности». По его мнению, лишь тогда, «когда идеал мира укоренится в людском сознании, можно будет ожидать эффективной работы учреждений, призванных оберегать мир».

В 1957 году Швейцер выступил с «Декларацией совести», переданной по радио из Осло. В ней он призвал всех простых людей мира объединиться и потребовать от своих правительств запрещения испытаний ядерного оружия. Вскоре после этого 2 тысячи американских ученых подписали петицию о прекращении атомных испытаний. Бертран Рассел и Кэнон Коллинз в Англии развернули кампанию за ядерное разоружение.

В 1958 году начались переговоры о контроле над вооружениями, которые пять лет спустя завершились формальным договором сверхдержав о запрете на испытания.

Деятельность Швейцера оценивали по-разному. Некоторые считали его медицинскую практику в джунглях расточительством таланта, другие обвиняли его в бегстве от жизни. Джеральд Макнайт в книге «Вердикт Швейцеру» назвал Ламбарене местом, где Швейцер мог осуществлять абсолютную власть. Многие журналисты считали патерналистское отношение Швейцера к пациентам реминисценцией времен миссионерства. Критики отмечали и его непонимание националистических устремлений Африки, жесткое, авторитарное обращение с помощниками, кое-кто из посетителей говорил о низком уровне санитарии в больнице Швейцера.

Несмотря на это, многие (особенно в Америке) видели в Швейцере святого XX века. Благодаря публичным выступлениям и фотографиям в прессе его узнавали во всем мире. Один из посетителей Ламбарене особо отметил его руки «с огромными чуткими пальцами, которые одинаково ловко зашивали рану, чинили крышу, играли Баха на органе, записывали слова о значении Гете для цивилизации в период упадка».

Последнее, что сделал Швейцер при жизни для дела мира, - подписал за несколько дней до кончины уже совсем непослушной рукой обращение лауреатов Нобелевской премии к главам правительств крупнейших государств с требованием немедленно прекратить преступную войну во Вьетнаме. Текст обращения ему прислал известный американский ученый и борец за мир Лайнус Полинг. Полинг торопил Швейцера с отправкой подписанного им обращения, и девяностолетний старик сам понес пакет к уходившему из Ламбарене речному пароходу.

Назад, к дому, он не спешил, а, воротясь, лег на свою почти походную койку, попросил поставить долгоиграющую пластинку с записью фуг и прелюдий Баха и больше уже не вставал. Швейцер скончался в Ламбарене 4 сентября 1965 года, его похоронили рядом с женой, умершей в 1957 году. Руководство больницей перешло к их дочери.

Жизнь, согласно Швейцеру, как самое сокровенное из того, что создала природа, требует к себе величайшего уважения.

«Этика благоговения перед жизнью, - писал Швейцер, - не делает различия между жизнью высшей или низшей, более ценной или менее ценной». Нельзя с пренебрежением относиться к примитивным формам жизни, бездумно уничтожать их. Кто знает, какое значение имеет та или иная ветвь вечного древа жизни во Вселенной? Нравственный принцип благоговения перед жизнью, который был сформулирован Швейцером в самом начале нашего века, ныне выступает основополагающим при становлении новой отрасли знания - экологической этики.

Взаимосвязь и взаимообусловленность различных форм жизни в окружающем нас мире должна определять такие отношении между ними, которые направлены на сохранение и совершенствование жизни вообще, иначе прогрессивное развитие ее невозможно. Поэтому нравственность - не только закон жизни, но и условие ее существования и развития. Нравственность выступает также объективным условием становления, развития и нормального функционирования общества.

«Лишь благодаря нравственному отношению ко всему живому достигаем мы духовной связи со Вселенной». Если существуют все-таки внеземные цивилизации, возможный контакт между ними и земной цивилизацией виделся Альберту Швейцеру актом взаимопонимания, взаимодоверия и взаимопомощи. Не случайно знаменитый голландский математик X. Фрейденталь в основу языка космических сообщений закладывал не только логические, математические, но и нравственные символы, справедливо полагая универсальными нравственные законы.

Своим учением о благоговении перед жизнью Швейцер наряду с К. Циолковским заложил основы космической этики будущего. Этика Швейцера конкретна. Один из ее принципов - «человек - человеку». Как раз и направлен на то, чтобы любой из нас помогал другим, ближним и дальним, помогал конкретным делом - материально, морально, состраданием, милосердием и спасением. Принцип «судьба обязывает» требует большей отдачи от тех, кто здоров и силен, состоятелен и удачлив, талантлив и деятелен, в пользу больных и страждущих, немощных, лишенных возможности быть деятельными.

Более полувека лечил больных врач Альберт Швейцер, не оставляя литературной работы и философских размышлений, выезжая, как только это становилось возможным, с концертами в Европу. И народ современного африканского государства Габон свято хранит память о человеке, пришедшем в их края не грабить, не обогащаться, но сострадать и помогать. Швейцер никогда не причислял себя к сонму пророков, сердился, когда ему говорили о том, что сбывается многое из того, что он предвидел. Более всего почитал дело. Любимый девиз его - гетевское «Вначале было дело».

Может быть, именно поэтому неразрывны в его жизни духовное и материальное, слово и дело. Люди устали от лозунгов и обещаний, устали ждать несбыточного созидания завтрашнего «города-сада». Человеческая жизнь коротка, и сегодня следует всем нам заняться деланием, работать так, чтобы уникальное событие - появление нового человека в мире - не омрачалось насилием, голодом, войной или прогрессирующим умиранием природы. К этой высокой цели призывал человечество Альберт Швейцер.

Из книги Открытое общество и его враги автора Поппер Карл Раймунд

IV (1965) В примечании 31 к главе 3 я упомянул множество работ, которые, по моему представлению, предвосхитили мою точку зрения на политическую концепцию Платона. С тех пор, когда было написано это примечание, я прочитал книгу Дианы Спирмен «Современная

Из книги Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир - эпоха Просвещения. автора Гуревич Павел Семенович

Альберт Великий Книга о природе и происхождении душиГлава 6. О том, что одна лишь разумная душа есть совершенство, и о том, каким образом она делает завершенными человека и его члены, и каким образом она есть совершенство растительной и чувствующей душ, и каким

Из книги Будущее настоящего прошлого автора Нюхтилин Виктор

Дом, который построил Альберт Дом, который построил Джек(Отрывок) Вот дом, который построил Джек, А это пшеница, которая в темном чулане хранится В доме, который построил Джек. А это веселая птица-синица, Которая часто ворует пшеницу, Которая в темном чулане хранится В

Из книги 100 великих мыслителей автора Мусский Игорь Анатольевич

ЮНГ КАРЛ ГУСТАВ (1875–1961) Швейцарский психолог и философ, основатель «аналитической психологии». Развил учение о коллективном бессознательном, в образах которого (то есть архетипах) видел источник общечеловеческой символики, в том числе мифов и сновидений («Метаморфозы и

Из книги Альтернативна Еволюція автора Бердник Александр Павлович

Из книги Лекции по истории философии. Книга третья автора Гегель Георг Вильгельм Фридрих

b) Альберт Великий Среди тех, которые больше других отличились в комментировании произведений Аристотеля, мы должны в особенности указать на Альберта Великого, знаменитейшего немецкого схоластика, происходившего из благородного рода фон Больштедт. «Magnus» представляет

Из книги Кризис сознания: сборник работ по «философии кризиса» автора Фромм Эрих Зелигманн

Альберт Швейцер «Я родился в период духовного упадка человечества» Два переживания омрачают мою жизнь. Первое состоит в понимании того, что мир предстает необъяснимо таинственным и полным страдания; второе - в том, что я родился в период духовного упадка

Из книги Искусство и красота в средневековой эстетике автора Эко Умберто

Из книги Дневник (1964-1987) автора Бердников Леонид Николаевич

Из книги Великие пророки и мыслители. Нравственные учения от Моисея до наших дней автора Гусейнов Абдусалам Абдулкеримович

АЛЬБЕРТ ШВЕЙЦЕР: БЛАГОГОВЕНИЕ ПЕРЕД ЖИЗНЬЮ Этико-нормативная программа Альберта Швейцера исходит из предпосылки, согласно которой между добродетелью и счастьем не может быть синтеза, гармонии. Конфликт между ними снимается через субординацию. Существует только два

Из книги Этика автора Апресян Рубен Грантович

А. Швейцер Возникновение учения о благоговении перед жизнью и его значение для нашей культуры Предлагаемый очерк собственного духовного развития, являющийся вместе с тем изложением сути учения о благоговении перед жизнью, был написан Альбертом Швейцером в апреле 1963 г.

Из книги Германская военная мысль автора Залесский Константин Александрович

Тема 14 ШВЕЙЦЕР Альберт Швейцер понимал мораль как благоговение перед жизнью. При этом речь шла о благоговении перед жизнью во всех ее формах, когда сорвать одуванчик в поле - такое же зло, как и убить человека. Швейцер считал, что по критерию нравственной ценности человек

Из книги Философия Науки. Хрестоматия автора Коллектив авторов

АЛЬБЕРТ ФОН БОГУСЛАВСКИЙ

Из книги Советский кишлак [Между колониализмом и модернизацией] автора Абашин Сергей (1965-09-04 ) (90 лет) Место смерти Ламбарене , Габон Страна Альма-матер
  • Страсбургский университет
  • Тюбингенский университет
Язык(и) произведений немецкий , эльзасский диалект и французский Направление Западная философия Период Философия XX века Основные интересы этика Значительные идеи благоговение перед жизнью Награды Премия Гёте (1928)
Премия мира немецких книготорговцев (1951)
Нобелевская премия мира (1952)
Медаль Парацельса (1952)
Большая золотая медаль SEP (1959)
Премия Соннинга (1959)
Альберт Швейцер в Викицитатнике Альберт Швейцер на Викискладе

Биография

Швейцер родился в Кайзерсберге (Верхний Эльзас , принадлежавший в те годы Германии; ныне - территория Франции), в семье бедного лютеранского пастора Луи Швейцера и его жены Адели, урождённой Шиллингер, также дочери пастора. По отцовской линии он был двоюродным дядей Ж.-П. Сартра .

В апреле 1957 Швейцер выступил с «Обращением к человечеству», призвав правительства прекратить испытания ядерного оружия. В мае 1957 года умирает Елена Бреслау - жена и соратница Альберта Швейцера.

Швейцер-философ

Согласно Швейцеру, нравственное содержание культуры - её стержень, её несущая конструкция. Поэтому «этический прогресс это существенное и несомненное, а материальный - менее существенное и менее несомненное в развитии культуры». Несовпадение в темпах развития духовной и материальной сфер культуры, по мысли Швейцера, - реальное противоречие, выступающее одной из движущих сил её прогресса. Но на характер развития культуры отрицательно влияет не только абсолютизация обществом материальной её стороны. Превалирование духовной сферы в индийской и китайской культурах в течение длительного времени тормозило прогресс их материальной стороны. Швейцер ратовал за гармоничное развитие всех сторон, всех сфер культуры при непременном главенстве нравственной её стороны. Именно поэтому мыслитель сам называл свою концепцию культуры моралистической.

По Швейцеру, глубочайший кризис, в котором оказалась и продолжает пребывать современная западная культура в целом, не может быть успешно преодолен и человечество не будет в состоянии не просто остановить декаданс, но и добиться полного духовного «выздоровления» (возрождения) до тех пор, пока человеческое «Я» не осознает себя и не начнет повсюду и во всем действовать как "жизнь, желающая жить среди жизни" .

Швейцер-гуманист

Живя такой жертвенной жизнью, он никогда никого не упрекал. Наоборот, очень жалел людей, которые не могут в силу обстоятельств посвятить свою жизнь другим. И всегда призывал таковых пользоваться любой возможностью делать добро. «Нет человека, которому бы не представился случай отдать себя людям и проявить тем самым свою человеческую сущность. Спасти свою жизнь может всякий, кто использует любую возможность быть человеком, делая что-нибудь для тех, кто нуждается в помощи - какой бы скромной ни была его деятельность». Швейцер считал, что человек не вправе судить никого, кроме себя, и единственное, чем он может проповедовать - это его образ жизни.

Сочинения

Альберт Швейцер в Викицитатнике
Альберт Швейцер на Викискладе
Альберт Швейцер в Викиновостях
  • «Философия религии Канта» (1899; диссертация),
  • «Проблема Тайной вечери, анализ, основанный на научных исследованиях девятнадцатого века и на исторических отчетах» (1901),
  • «Тайна мессианства и страстей. Очерк жизни Иисуса» (1901),
  • «И. С. Бах - музыкант и поэт» и «Иоганн Себастьян Бах» (первое издание - J.S.Bach, musicien- poète, на французском языке в 1905; второе расширенное издание - Johann Sebastian Bach, на немецком языке в 1908),
  • «От Реймаруса до Вреде» и «История исследования жизни Иисуса» (первое издание - Von Reimarus zu Wrede в 1906; второе издание - Geschichte der Leben-Jesu-Forschuung в 1913),
  • «Психиатрическая оценка личности Иисуса» (Die psychiatrische Beurteilung Jesu, 1913, диссертация),
  • «Между водой и девственным лесом» (Zwischen Wasser und Urwald, 1921),
  • «Из моего детства и юношества» (Aus meiner Kindheit und Jugendzeit, 1924),
  • «Упадок и возрождение культуры. Философия культуры. Часть I.» (Verfall und Wiederaufbau der Kultur. Kulturphilosophie. Erster Teil, 1923),
  • «Культура и этика. Философия культуры. Часть II.» (Kultur und Ethik. Kulturphilosophie. Zweiter Teil, 1923),
  • «Христианство и мировые религии» (Das Christentum und die Weltreligionen, 1924),
  • «Письма из Ламбарене» (1925-1927),
  • «Строительное искусство немецких и французских органов» (Deutsche und französische Orgelbaukunst und Orgelkunst, 1927),
  • «Отношение белых к цветным расам» (1928),
  • «Мистика апостола Павла» (Die Mystik des Apostels Paulus; 1930),
  • «Из моей жизни и моих мыслей» (Aus meinem Leben und Denken; автобиография; 1931),
  • «Мировоззрение индийских мыслителей. Мистика и этика» (Die Weltanschauung der indischen Denker. Mystik und Ethik; 1935),
  • «О положении нашей культуры» (1947),
  • «Философия и движение в защиту животных» (1950),
  • «Идея Царства Божия в эпоху преобразования эсхатологической веры в неэсхатологическую» (1953),
  • «Проблема этики в ходе развития человеческой мысли». (1954-1955),
  • «Африканские истории» (Afrikanische Geschichten, 1955),
  • «Мир или атомная война» (Peace or atomic war, 1958),
  • «Гуманность» (1961, опубликована в 1966)
  • Размышления о философии Лао-цзы. Фрагменты из разных сочинений.

Альберт Швейцер родился 14 января 1875 года в городе Кайзерсберге, Германия. Образование получил в Мюнстере и Мюльхаузене, где обучался с 1884 по 1893 год. В октябре 1893 года Швейцер поступает в Страсбургский университет, где изучает одновременно теологию, философию и теорию музыки.

С 1898 по 1899 годы он живёт в Париже, слушает лекции в Сорбонне, пишет диссертацию о Канте, берёт уроки органа и фортепьяно. К концу 1899 года Швейцер защитил в Страсбурге диссертацию и получил степень доктора философии, а в 1900 году ещё и звание лиценциата теологии. Ещё через год вышли его первые книги по богословию - «Проблема Тайной вечери, анализ, основанный на научных исследованиях девятнадцатого века и на исторических отчетах» и «Тайна мессианства и страстей. Очерк жизни Иисуса».

Вскоре Швейцер начал преподавать на богословском факультете Страсбургского университета, но уже в 1905 году он принимает решение посвятить остаток жизни медицине и становится студентом медицинского факультета того же Страсбургского университета, одновременно продолжая свои научные труды.

Помимо научной работы Швейцер занимался и общественной деятельностью. Он принял активное участие в работе органной секции венского конгресса Международного музыкального общества, а в 1908 году вышел его расширенный и переработанный немецкий вариант «Баха». Швейцер рассматривал Баха как религиозного мистика, чья музыка соединяла текст с «истинными поэмами природы».

К тому же он был крупнейшим экспертом по конструкции органов, и его книга на эту тему, вышедшая в 1906 году, спасла множество органов от неоправданной модернизации. В 1911 году Швейцер сдал экзамены на медицинском факультете, и через два года закончил диссертацию на тему «Психиатрическая оценка личности Иисуса», получив степень доктора медицины. 26 марта 1913 года Альберт Швейцер вместе с женой, окончившей курсы медицинских сестёр, отправляется в Африку.

В небольшом селении Ламбарене на собственные скромные средства он основывает больницу. В годы Первой мировой войны его вместе с женой, как немецких подданных, отправляют во французские лагеря. В 1918 году Швейцера освобождают по обмену на французских военнопленных. Последующие несколько лет он работал в городской больнице в Страсбурге, выступал с органными концертами по всей Европе, читал лекции во многих европейских университетах, стал почётным доктором Цюрихского университета.

В 1923 году вышло его главное философское сочинение - «Философия культуры» в 2-х томах. Вся эта активная деятельность помогла Швейцеру скопить необходимые средства на восстановление больницы в Ламбарене. И в феврале 1924 года он вернулся в Африку, принявшись за строительство разрушенной больницы. Из Европы прибыло несколько врачей и медсестер, работавших безвозмездно. К 1927 году новая больница была построена, что позволило Швейцеру вернуться в Европу и вновь заняться концертной деятельностью и чтением лекций.

Следующие буквально три десятка лет он жил на два континента - то работал в Африке, то посещал Европу для чтения лекций, органных концертов и издания своих книг. В это время Швейцеру была присуждена Франкфуртская премия Гете, на средства от которой был построен дом в Гюнсбахе, ставший местом отдыха персонала больницы Ламбарене и несколько европейских университетов присудили ему почётные докторские степени. А в 1953 году он стал лауреатом Нобелевской премии мира 1952 года и на полученные средства построил рядом с Ламбарене деревушку для прокаженных.

Весной 1957 года Швейцер выступил с «Обращением к человечеству», призвав правительства прекратить испытания ядерного оружия. Вскоре после этого две тысячи американских ученых подписали петицию о прекращении атомных испытаний, Бертран Рассел и Кэнон Коллинз в Англии развернули кампанию за ядерное разоружение. Сам же Швейцер в 1959 году окончательно и навсегда уехал в Ламбарене, после этого больничный городок стал местом паломничества множества людей со всего мира.

До самых последних своих дней Швейцер продолжал принимать пациентов, строить больницу и выступать с воззваниями против ядерных испытаний.

Умер Альберт Швейцер 4 сентября 1965 года в Ламбарене, а больница, основанная им, существует и работает до сих пор.

Немецко-французский мыслитель, представитель философии культуры, протестантский

теолог и миссионер, врач и музыковед. Лауреат Нобелевской премии мира (1952).

Исходный принцип мировоззрения Швейцера - "преклонение перед жизнью" как основа

нравственного обновления человечества.

Альберт Швейцер родился 14 января 1875 года в городке Кайзерсберг, в Верхнем

Эльзасе. Он был вторым ребенком пастора Людвига Швейцера и его жены Адели. Годом

раньше увидел свет первый ребенок Швейцеров - девочка В последующие годы у

Альберта Швейцера появились еще три сестры и брат. Одна из сестер, Эмма, умерла

во младенчестве. По собственному свидетельству Альберта Швейцера, у него, как и

у его сестер и брата, было счастливое детство.

Пастор Людвиг Швейцер стоял во главе небольшой протестантской общины

Кайзерсберга В городке насчитывалось лишь несколько десятков лютеран, поскольку

подавляющее большинство населения составляли католики. Сам пастор был родом из

Пфаффенгофена, в Нижнем Эльзасе. Его отец служил там учителем и органистом. Трое

его братьев избрали себе ту же профессию. Мать Альберта Швейцера, урожденная

Шиллингер, была дочерью священника городка Мюльбаха, расположенного в долине

Мюнстера, в Верхнем Эльзасе.

Вскоре после рождения Альберта его родители переехали в Гунсбах Поскольку

французская провинция Эльзас была аннексирована Германией в результате франко-

прусской войны 1871 года, Швейцер получил германское гражданство. Родители его

были французы, и Альберт научился бегло говорить на обоих языках. Под

руководством отца он в пятилетнем возрасте начал играть на рояле, спустя четыре

года он уже мог иногда подменять органиста деревенской церкви.

Посещая среднюю школу в Мюнстере, а затем в Мюльхаузене, Швейцер одновременно

учился игре на органе у Евгения Мюнха. Окончив школу в 1893 году, он поступил в

Страсбургский университет, где изучал теологию и философию. Первый экзамен по

теологии он сдал в 1898 году, тогда же ему была назначена стипендия, давшая

Швейцеру возможность изучать философию в Парижском университете (Сорбонна) и

брать уроки игры на органе у Видора Всего за четыре месяца он написал

диссертацию "Суть веры философия религии" и в 1899 году стал доктором философии.

Два года спустя он получил степень доктора теологии, защитив диссертацию о

значении Тайной вечери.

В 1902 году Швейцер был назначен профессором теологического колледжа Св. Фомы, а

через год стал его директором. Помимо чтения лекций, Швейцер

играл на органе и занимался научной работой Главный теологический труд Швейцера

- "Вопрос об историческом Иисусе" (1906), в нем Швейцер отверг попытки

модернизировать Иисуса или отказать ему в историчности Швейцер подчеркнул

эсхатологический характер миссии Христа и усмотрел в его страданиях средство

достижения Царства Божия на земле

В то же время Швейцер стал крупнейшим специалистом по творчеству Баха, биографию

которого он издал в 1908 году (Баху была посвящена его докторская диссертация по

музыковедению, защищенная в Страсбурге тремя годами позже). Швейцер рассматривал

Баха как религиозного мистика, чья музыка соединяла текст с "истинными поэмами

природы". Его книга опровергла "педантический взгляд на музыку Баха, якобы

интеллектуальную и суровую", писала Розалин Турек, "но отклонила и романтическую

сентиментальность, с которой Баха привыкли исполнять". Швейцер являлся

крупнейшим экспертом по конструкции органов. Его книга на эту тему, вышедшая в

1906 году, спасла множество органов от неоправданной модернизации

Несмотря на достижения в области философии, теологии, музыковедения, Швейцер

чувствовал себя обязанным исполнить клятву, данную самому себе в возрасте 21

года. Считая себя в долгу перед миром, Швейцер тогда решил заниматься искусством

и наукой до 30 лет, а затем посвятить себя "непосредственному служению

человечеству". Статья о нехватке врачей в Африке, прочитанная им в журнале

Парижского миссионерского общества, подсказала Швейцеру, что надо делать.

"Отныне мне предстояло не говорить о Евангелии любви, - объяснял он позже, - но

претворить его в жизнь".

Оставив работу в 1905 году, Швейцер поступил в медицинский колледж

Страсбургского университета, возмещая расходы на обучение за счет органных

концертов. В 1911 году он сдал экзамены.

Весной 1912 года Швейцер отказался от преподавания в Страсбургском университете,

а также от чтения проповедей в церкви Св Николая. Ему нужно было время для

работы над дипломом и к тому же для подготовки к предстоящей поездке в Африку.

37 лет, можно сказать, зенит жизни человека. Швейцер до сей поры уделял мало

времени жизненным утехам Разумеется, он ходил в гости и не отказывался выпить с

друзьями рюмку эльзасского вина, которое предпочитал всем другим. Этот

обходительный мужчина высокого роста, приятной наружности имел успех у женщин.

Не одна девушка была готова стать спутницей жизни этого разносторонне одаренного

и столь популярного в Обществе человека.

Но, очевидно, Швейцер был необыкновенно требователен не только к себе, но и к

потенциальной подруге, и эта требовательность исключала какие-либо случайные

связи, для пустого же флирта ему попросту было жаль времени, которого, как

известно, ему всегда не хватало. Возможно, подобная сдержанность порождалась еще

известной робостью.

Весной 1909 года Альберт Швейцер подружился с Еленой Бреслау, дочерью

преподавателя Страсбургского университета Поистине эти двое нашли друг друга.

Елена всегда стремилась помогать униженным, обездоленным, оскорбленным Она

готова была помочь Швейцеру в осуществлении той грандиозной задачи, которую он

перед собой поставил.

Швейцер с женой стали тотчас же готовиться к отъезду в Африку Сам он тоже прошел

в Париже курс тропической медицины. Надо было тщательно продумать, какое

медицинское оборудование, какие лекарства брать с собой в Африку. Малейшая

оплошность, отсутствие какого-либо хирургического инструмента или же лекарства

могли обернуться трагедией Из Европы все это могло быть прислано лишь много

месяцев спустя! Супруги Швейцер располагали к тому же весьма ограниченными

К этому времени еще не была завершена работа над рукописями Готовилось второе

издание книги "История изучения жизни Иисуса" Кроме того, Швейцер работал над

второй частью "Истории исследования учения Павла" и беспрестанно отвечал на

письма из разных городов и церковных общин, авторы которых просили у него совета

по вопросам органостроения Альберт Швейцер не справился бы с таким объемом

работы, не будь у него верной и толковой помощницы в лице Елены Бреслау.

Однако самой неотложной задачей оставалось написание диссертации по медицине.

Швейцер избрал для нее любопытную тему: "Психиатрическая оценка личности

В 1913 году Швейцер с женой отплыли в Африку, по поручению Парижского

миссионерского общества они должны были основать больницу при миссии в Ламбарене

(Французская Экваториальная Африка, ныне Габон). Потребность в его услугах была

огромной. Не получая медицинской помощи, туземцы страдали от малярии, желтой

лихорадки, сонной болезни, дизентерии, проказы. В первые же девять месяцев

Швейцер принял 2 тысячи больных

В 1917 году Швейцер и его жена, как германские подданные, были интернированы во

Францию до конца первой мировой войны. В 1919 году у них родилась дочь Рена.

После освобождения Швейцер провел еще семь лет в Европе Истощенный, больной,

измученный необходимостью выплачивать долги по Ламбарене, он работал в

муниципальной больнице в Страсбурге. Кроме того, он возобновил органные

концерты. С помощью архиепископа Натана Сёдерблю Швейцер в 1920 году давал

концерты и читал лекции в Упсальском университете и других местах.

В эти годы Швейцер развил систему этических принципов, которую назвал "Почтение

к жизни". Свои взгляды он изложил в книгах "Философия культуры I: Упадок и

возрождение цивилизации" и "Философия культуры 1Г Культура и этика",

"Определение этики представляется мне таким, - объяснял Швейцер - То, что

поддерживает и продолжает жизнь, - хорошо, то, что повреждает и нарушает жизнь,

Плохо. Глубокая и всеобщая этика имеет значение религии. Она и есть религия".

Почтение к жизни, продолжал Швейцер, "требует от каждого жертвовать частицей

своей жизни ради других".

Швейцер снова собирался в Ламбарене Существовала одна важная проблема, которая

долгое время ставила под вопрос планы Швейцера: его жене по состоянию здоровья

была противопоказана Африка, не говоря уже о том, что ей надо было растить

пятилетнюю дочь Рену Супругам Швейцер при-

шлось принять суровое решение - о разлуке на долгие годы И только благодаря

тому, что Елена понимала важность замысла своего мужа и, находясь в Европе,

деятельно помогала ему во всем, Швейцеру удалось заново создать, а впоследствии

и расширить прославившуюся на весь мир больницу в Ламбарене. Совместно с Эммой

Мартин она великолепно организовала постоянную помощь больнице из Европы. Таким

образом, заслуга Елены Швейцер в осуществлении дела, которому посвятил свою

жизнь ее муж, весьма велика

В 1923 году, в Верхнем Шварцвальде, в городке Кенигсфельд, Швейцер построил дом

для своей жены и ребенка Он не хотел уезжать в Африку, пока дом не будет готов.

Много времени провел он со строителями Часто, засучив рукава, он и сам брался за

работу. С неизменным рюкзаком на спине, он приезжал на велосипеде на

строительную площадку, минуя французскую границу. В ту пору послевоенная

Германия переживала период острейшей инфляции, и строители радовались куску мяса

и даже хлеба куда больше, чем любому вознаграждению в обесцененных денежных

знаках. Отъезд в Африку был назначен на начало 1924 года. Вернувшись в

Ламбарене, Швейцер нашел больницу в руинах. Его новая больница постепенно

превратилась в комплекс из 70 зданий, в ее штат входили врачи и медсестры из

числа добровольцев. Комплекс строился как типичное африканское селение,

электричество было проведено только в операционные. Вокруг свободно бродили

животные, и членам семьи разрешалось ухаживать за больными во время

выздоровления. Целью Швейцера было вызвать доверие туземцев, оказывая им помощь

в знакомых для них условиях. К началу 1960-х годов в больнице Швейцера

размещалось 500 человек.

Периоды работы в Африке Швейцер чередовал с поездками в Европу, во время которых

читал лекции, давал концерты, чтобы собрать средства для больницы. Он был

удостоен многих наград.

В 1928 году город Франкфурт наградил его премией имени Гете, воздав должное

"гетевскому духу" Швейцера и его служению человечеству

Когда в 1939 году в Европе началась война, лекарства для Ламбарене стали

поступать из США, Австралии, Новой Зеландии. После войны поток грузов

После войны ученый встречался с Альбертом Эйнштейном. Швейцер уверял Эйнштейна,

что разум и нравственное начало возобладают над слепыми разрушительными

инстинктами, что в мировом общественном мнении произойдут глубокие изменения,

которые должны неизбежно повести к отказу от

В 1951 году Швейцер получил премию Мира западногерманской ассоциации

книгоиздателей и книготорговцев. В том же году он был избран членом Французской

академии.

В 1953 году Швейцер находился в Ламбарене, когда пришла весть о присуждении ему

Нобелевской премии мира. Представитель Норвежского нобелевского комитета Гуннар

Ян отметил: "Швейцер показал, что жизнь человека и его мечта могут слиться

воедино. Его работа вдохнула жизнь в понятие о братстве, его слова достигли

сознания бесчисленных людей и оставили там благотворный след". Швейцер не мог

оставить своих обязанностей в Африке, чтобы присутствовать на церемонии

награждения, поэтому премию принял

французский посол в Норвегии На деньги, полученные от Нобелевского комитета,

Швейцер построил лепрозорий недалеко от больницы в Ламбарене В конце 1954 года

Нобелевской лекцией "Проблемы мира" В ней он выразил убежденность, что

человечество должно отказаться от войн по этическим причинам, так как "война

делает нас виновными в преступлении бесчеловечности" По его мнению, лишь тогда,

"когда идеал мира укоренится в людском сознании, можно будет ожидать эффективной

работы учреждений, призванных оберегать мир"

В 1957 году Швейцер выступил с "Декларацией совести", переданной по радио из

Осло В ней он призвал всех простых людей мира объединиться и потребовать от

своих правительств запрещения испытаний ядерного оружия Вскоре после этого 2

тысячи американских ученых подписали петицию о прекращении атомных испытаний

Бертран Рассел и Кэнон Коллинз в Англии развернули кампанию за ядерное

разоружение

В 1958 году начались переговоры о контроле над вооружениями, которые пять лет

спустя завершились формальным договором сверхдержав о запрете на испытания

Деятельность Швейцера оценивали по-разному Некоторые считали его медицинскую

практику в джунглях расточительством таланта, другие обвиняли его в бегстве от

жизни Джеральд Макнайт в книге "Вердикт Швейцеру" назвал Ламбарене местом, где

Швейцер мог осуществлять абсолютную власть Многие журналисты считали

патерналистское отношение Швейцера к пациентам реминисценцией времен

миссионерства Критики отмечали и его непонимание националистических устремлений

говорил о низком уровне санитарии в больнице Швейцера Несмотря на это, многие

(особенно в Америке) видели в Швейцере святого XX века Благодаря публичным

выступлениям и фотографиям в прессе его узнавали во всем мире Один из

посетителей Ламбарене особо отметил его руки "с огромными чуткими пальцами,

которые одинаково ловко зашивали рану, чинили крышу, играли Баха на органе,

записывали слова о значении Гете для цивилизации в период упадка"

Последнее, что сделал Швейцер при жизни для дела мира, - подписал за несколько

дней до кончины уже совсем непослушной рукой обращение лауреатов Нобелевской

премии к главам правительств крупнейших государств с требованием немедленно

прекратить преступную войну во Вьетнаме Текст обращения ему прислал известный

американский ученый и борец за мир Лай-нус Полинг Полинг торопил Швейцера с

отправкой подписанного им обращения, и девяностолетний старик сам понес пакет к

уходившему из Ламбарене речному пароходу

Назад, к дому, он не спешил, а, воротясь, лег на свою почти походную койку,

попросил поставить долгоиграющую пластинку с записью фуг и прелюдий Баха и

больше уже не вставал

женой, умершей в 1957 году Руководство больницей перешло к их дочери

Жизнь, согласно Швейцеру, как самое сокровенное из того, что создала природа,

требует к себе величайшего уважения "Этика благоговения перед

жизнью, - писал Швейцер, - не делает различия между жизнью высшей или низшей,

более ценной или менее ценной" Нельзя с пренебрежением относиться к примитивным

формам жизни, бездумно уничтожать их Кто знает, какое значение имеет та или иная

ветвь вечного древа жизни во Вселенной9 Нравственный принцип благоговения перед

жизнью, который был сформулирован Швейцером в самом начале нашего века, ныне

выступает основополагающим при становлении новой отрасли знания - экологической

этики Взаимосвязь и взаимообусловленность различных форм жизни в окружающем нас

мире должна определять такие отношении между ними, которые направлены на

сохранение и совершенствование жизни вообще, иначе прогрессивное развитие ее

невозможно. Поэтому нравственность - не только закон жизни, но и условие ее

существования и развития

Нравственность выступает также объективным условием становления, развития и

нормального функционирования общества "Лишь благодаря нравственному отношению ко

всему живому достигаем мы духовной связи со Вселенной"

Если существуют все-таки внеземные цивилизации, возможный контакт между ними и

земной цивилизацией виделся Альберту Швейцеру актом взаимопонимания,

взаимодоверия и взаимопомощи Не случайно знаменитый голландский математик X

Фрейденталь в основу языка космических сообщений закладывал не только

логические, математические, но и нравственные символы, справедливо полагая

универсальными нравственные законы Своим учением о благоговении перед жизнью

Швейцер наряду с К Циолковским заложил основы космической этики будущего

Этика Швейцера конкретна. Один из ее принципов - "человек - человеку" _ Как раз

и направлен на то, чтобы любой из нас помогал другим, ближним и дальним, помогал

конкретным делом - материально, морально, состраданием, милосердием и спасением

Принцип "судьба обязывает" требует большей отдачи от тех, кто здоров и силен,

состоятелен и удачлив, талантлив и деятелен, в пользу больных и страждущих,

немощных, лишенных возможности быть деятельными

Более полувека лечил больных врач Альберт Швейцер, не оставляя литературной

работы и философских размышлений, выезжая, как только это становилось возможным,

с концертами в Европу И народ современного африканского государства Габон свято

хранит память о человеке, пришедшем в их края не грабить, не обогащаться, но

сострадать и помогать

Швейцер никогда не причислял себя к сонму пророков, сердился, когда ему говорили

о том, что сбывается многое из того, что он предвидел Более всего почитал дело

Любимый девиз его - гетевское "Вначале было дело" Может быть, именно поэтому

неразрывны в его жизни духовное и материальное, слово и дело Люди устали от

лозунгов и обещаний, устали ждать несбыточного созидания завтрашнего "города-

сада" Человеческая жизнь коротка, и сегодня следует всем нам заняться деланием,

работать так, чтобы уникальное событие - появление нового человека в мире - не

омрачалось насилием, голодом, войной или прогрессирующим умиранием природы К

этой высокой цели призывал человечество Альберт Швейцер