Об этом деле до сих пор ходили лишь слухи, легенды и байки - полвека оно было спрятано в архивах Московского окружного военного суда. Корреспондент “МК” стал первым журналистом, поднявшим из-под спуда уникальные материалы.
10 лет в Советском Союзе - да еще в сталинские времена! - работала фальшивая военно-строительная часть Минобороны. “Призрак” менял название, но в суде его чаще всего называли УВС - управление военного строительства. Организатор этого “синдиката”, лжеполковник Николай Павленко, ворочал миллионами. И все эти годы строил дороги. По некоторым из них наверняка довелось ездить и вам.
Следствие шло два года. Подсудимых было 17 человек - костяк преступной организации, в орбиту которой было вовлечено три с лишним сотни граждан. Многие даже не подозревали, что работают в воровской структуре...
Вооружены и законспирированы
Что же преступного - человек созидал: строил военные объекты, жилые дома, подъездные пути и шоссейные дороги, восстанавливал разрушенное войной народное хозяйство. И делал это, судя по материалам уголовного дела, совсем неплохо. Причем использовал рыночные методы: устанавливал хорошим специалистам высокие оклады, вольнонаемным платил сдельно, после рабочего дня премировал ударно поработавших бочонком пива. Сам Павленко на следствии утверждал: “Мы не вели антисоветской деятельности, мы просто строили как умели, а умели строить мы хорошо”.
Но, чтобы получить тот или иной подряд, он использовал фиктивные документы и печати, подкупал чиновников и военных. А еще занимался приписками, воровал все, что попадалось на пути: от коров до тракторов... Преступники только за период с 1948 по 1952 год заключили 64 договора на 38 млн. руб. Счета УВС были открыты в 21-м отделении Госбанка СССР, и через них удалось получить более 25 млн. руб. Какая часть этих денег осела в карманах Павленко и его подельников, установили лишь приблизительно.
Организация была хорошо вооружена и законспирирована, имела свою контрразведку. С самого начала и до момента ликвидации УВС его участники добывали в большом количестве пистолеты, винтовки, автоматы, ручные пулеметы и гранаты. Учитывая размах деятельности, хорошую вооруженность УВС и разбросанность его подразделений на территории нескольких регионов - Прибалтики, Молдавской ССР, Киевской, Одесской, Запорожской, Днепропетровской, Харьковской и Могилевской областей, - для ликвидации этой организации были задействованы немалые силы Министерства госбезопасности.
“Голова бритая, живот большой”
Вычислили УВС случайно. Член партии по фамилии Ефременко решил проявить бдительность и написал на имя маршала Ворошилова письмо. Из него следовало, что некоторые офицеры распространяли среди вольнонаемных, работавших в УВС, облигации государственного займа. Деньги на них рабочие сдали, а вот сами облигации так и не получили. Также в письме сообщалось, что полковник Павленко принимает на работу беглых зэков и бывших полицаев.
Сигнал не остался без внимания, и 23 октября 1952 года во Львове было возбуждено уголовное дело. В ходе первых же допросов обстоятельства, изложенные в письме, подтвердились. Было установлено, что облигации покупались на черном рынке Львова. Кто-то из “офицеров” решил таким образом подзаработать, а в результате провалил всю организацию. Сразу же всплыли и другие факты, которые не могли не насторожить следователей.
Из показаний свидетеля Кудренко:
“Начальника УВС полковника Павленко я знаю лично. Он среднего роста, фигура полная, почти толстая, носит очки с черной обделкой, волосы седые, голова бритая, глаза карие, живот большой. Кому подчинялось УВС, мне неизвестно. Однако мне известно, что полковник Павленко своим офицерам сам присваивал воинские звания. Например, Курицын из армии демобилизовался старшиной, а здесь сразу стал старшим лейтенантом, а потом и Невинскому было присвоено звание капитана, хотя до этого он званий не имел…”
По всему выходило, что организация была преступной. Но, оправдываясь в прокуратуре, руководители разных организаций, сотрудничавших с УВС, твердили: они даже представить не могли, что Павленко - преступник. Ведь он был очень уважаемым человеком, постоянно приглашался в президиумы торжественных собраний, во время праздничных парадов всегда стоял на трибуне рядом с партбоссами. Причем в парадном мундире и сиянии боевых орденов...
Уголовное дело, учитывая его масштабность, 5 ноября 1952 года было передано в Главную военную прокуратуру. Там вскоре установили, что Павленко… давно находится во всесоюзном розыске. В отношении его прокуратура Калининской области возбудила уголовное дело еще в феврале 1948-го, когда Павленко возглавлял артель “Пландорстрой” и похитил 339326 руб. Два дела объединили. Следователи ГВП запросили в Минобороны, МВД и МГБ СССР сведения о дислокации и подчиненности части и отовсюду получили однотипные ответы: “УВС не подчинено Главвоенстрою, Павленко служившим в Советской Армии не числится”. Тут уж пришел черед удивляться следователям-важнякам: под боком у властей работала мощная преступная корпорация, получавшая миллионные заказы.
Кулацкий сын
Задержали Павленко 23 ноября 1952-го в Кишиневе. Группа солдат блокировала дом. В той половине, что была заперта на замок, и обнаружился Павленко с гражданкой Тютюнник. Женщина эта в свое время заведовала ларьком, растратила 12 тыс. казенных рублей и скрывалась от ответственности несколько лет, сожительствуя с “полковником”.
Допрашивали задержанного несколько дней. Кололся он хорошо...
Родился Николай Павленко в 1908 году в селе Новые Соколы Киевской области. Отец был мельником-кулаком, сын стал строителем-дорожником, трудился простым рабочим в системе Главдортранса, поступил на автодорожный факультет Минского политеха, где проучился всего два года. Институт пришлось бросить, когда в альма-матер узнали о его кулацком происхождении.
В 1935 году в городе Ефремове Павленко что-то похитил на стройке и его арестовали. Он сумел выкрутиться и понял, что с органами надо дружить. Даже придумал как: в период борьбы с троцкистами написал донос на двух сотрудников стройуправления. За помощь в разоблачении “троцкистского заговора” сотрудники НКВД рекомендовали Павленко на работу в Главвоенстрой. Там он успел дорасти до начальника стройучастка...
Война застала воентехника 1 ранга Павленко в Минске.
Из протокола допроса Николая Павленко:
“27 июня 1941 года я был назначен на должность помощника инженера 2-го стрелкового корпуса и отступал вместе с корпусом до самой Вязьмы. А потом был откомандирован в отдел аэродромного строительства ВВС Западного фронта. Но в районе Калинина этого отдела не оказалось, и я решил лично создать военно-строительный участок”.
Позже Павленко признался, что вместе с шофером Щеголевым попросту дезертировал из действующей армии, подделав командировочные документы.
Печать из резиновой подошвы
Из приговора военного трибунала МВО:
“Дезертировав из Советской Армии, подсудимый Павленко в марте 1942 года сманил к себе шофера Щеголева, захватив с собой закрепленную за ним грузовую автомашину воинской части. Позднее таким же обманным путем он стал вовлекать в создаваемую им преступную организацию своих бывших сослуживцев и знакомых - Клименко, Филимонова, Николаева, Лелюка и других...”
В Подмосковье Павленко случайно встретил своих сослуживцев по довоенной артели. Сели пропустить рюмашку-другую “за встречу”. Шестнадцатилетний пацан Людвиг Рудниченко, земляк Николая, после очередной порции горячительного на глазах приятелей вырезал из резиновой подошвы гербовую печать с надписью “Участок военно-строительных работ №5 Калининского фронта”.
С этого все и пошло. Скоро в прифронтовом Калинине появилась организация с одноименным названием. Это никого не удивило - неразбериха в то время царила страшная. Незаконнорожденная организация отпечатала в типографии несколько тысяч бланков, по поддельным документам получила на складах продовольствие и обмундирование. В те дни в “синдикат” Павленко входили всего несколько человек, автомашина Щеголева и пара лошадей. Но вскоре там числилось уже несколько десятков рабочих, потому что Павленко умело организовал пьянку с нужными людьми, щедро их “отблагодарил”, а затем направил в военную комендатуру и комиссариат Калинина официальные запросы на рабсилу. И тут же ряды фиктивной организации начали пополняться за счет бойцов-нестроевиков, выписанных из госпиталя после ранения. Здесь же, во фронтовом эвакопункте, Николай Павленко заключил свой первый подряд, и его рабочие были поставлены на довольствие. “Великий комбинатор” без труда открыл по сфабрикованным документам расчетный счет в Калининской областной конторе Госбанка и стал получать там деньги.
Таким образом банда легализовалась, появились договоры на выполнение дорожных и строительных работ с разными организациями Калинина, которые исправно перечисляли ему “гонорары”. Часть средств “командир” тратил на питание рядового состава и зарплату офицерам части, а остальное присваивал вместе с соучастниками.
В конце войны в УВС числилось уже более 200 человек. Организация брала под крыло уголовников, дезертиров, мужчин, скрывающихся от мобилизации. На вооружении у них находилось до 100 стволов и огромные запасы трофейного имущества.
Поезд для мародера
Павленко, сам себе присвоивший звание, не без гордости утверждал, что в составе 4-й воздушной армии его УВС дошло до Одера, построив немало аэродромов и получая от командования одни лишь благодарности. Это было правдой, но с одной оговоркой: основные свои усилия УВС направляло вовсе не на строительство военных объектов. Павленко, Клименко, Курицын и другие активисты группы разворовывали все, что попадалось под руку: стройматериалы, машины, фураж. В 1944-1945 гг. в Польше и Германии под видом сбора трофейного имущества они захватывали автомобили, трактора, мотоциклы, радиоприемники, ружья, аккордеоны, велосипеды, ковры, швейные машинки, угоняли скот... Только на территории Германии (по неполным данным) было похищено около 80 лошадей, 50 голов крупного рогатого скота, большое количество свиней, 20 грузовиков и легковушек, 20 тракторов, электромоторы, автотракторные прицепы, десятки мешков муки, крупы и сахара. Почти все добро Павленко со товарищи продавали по дороге на родину, получая золото, польские и советские деньги.
Но добра было так много, что Павленко пришлось организовать целую операцию по вывозу награбленного на родину. Он сумел как-то договориться с армейскими службами, и УВС выделили… эшелон из 30 железнодорожных вагонов!
Павленко сумел состряпать и липовые бумаги на демобилизацию сотрудников своего “строительного треста”. Он снабдил сообщников большим количеством фиктивных документов, в торжественной обстановке вручил им свыше 230 орденов и медалей СССР, а также крупные суммы денег и часть имущества. То есть поделил общак по-честному.
Примечательно, что, воруя и у государства, и у частных лиц, Павленко строго карал “своих” грабителей. По крайней мере так он говорил в суде: “В целях укрепления дисциплины в 1945 г. по моему указанию были расстреляны Коптев и Михайлов и еще один военнопленный, фамилию которого не помню”. При этом Павленко отрицал, что сделал это лично, но самосуду нашлись свидетели.
Как обаять “органы”
Павленко действительно был великим махинатором. Прекрасно понимая натуру людей, он запросто делал очень дорогостоящие подарки, прекрасно зная, что потом ему не откажут. Например, тульскому облвоенкому Рижнёву Павленко передал легковую машину, и тот распорядился разместить УВС на территории Щекинского района. Позже, используя связи с Рижнёвым, Павленко и его сообщники под видом получения пособий по демобилизации расхищали государственные средства. Рижнёв же получил “довесок”: корову, ковер, радиоприемник и дефицитные продукты. Не раз по липовым документам “контора” получала деньги и через Клинский, Солнечногорский и Галичский военкоматы.
Комбинатор не забывал и о себе, любимом: купил два приличных дома - в Калинине и на Украине - да несколько автомобилей “Победа”...
Через некоторое время после войны банда запустила щупальца во Львов. С помощью застолий и взяток без труда удалось наладить тесные связи с местными чиновниками и органами госбезопасности. Кандидаты на работу в УВС отбирались… через органы, которые проверяли желающих устроиться на работу к Павленко на предмет лояльности к советской власти и отсутствия каких-либо связей с бандеровцами.
Новоиспеченная воинская часть (теперь на печати значилось “УВС-1”) практически ничем не отличалась от других действующих частей. На ее территории строго соблюдался распорядок дня, проводились занятия по боевой и политической подготовке, каждый день назначался оперативный дежурный, нес службу караул, часовой поста №1 охранял знамя части...
От желающих заключить договоры подряда со столь уважаемой организацией не было отбоя! В деле подшито несколько совершенно секретных списков, в которых перечислены десятки предприятий и организаций, вступивших “в хозяйственные отношения со строительными участками УВС-1”.
* * *
Павленко и его ближайших подручных обвиняли в контрреволюционных преступлениях. Но они, признавая “уголовщину”, начисто отрицали “антисоветчину”. На суде Павленко заявил: “Я совершил много преступлений, но никогда не имел ничего против советского государства и не ставил своей целью подрыв его экономической мощи. Мы не изымали государственных средств из банка, а получали законные деньги за выполненные работы. Я признаю себя виновным в том, что участвовал в расхищении государственных денежных средств”.
В апреле 1955 года военный трибунал Московского военного округа вынес свой вердикт. Павленко приговорили к расстрелу с конфискацией лично принадлежащего ему имущества. Остальные подсудимые получили от 5 до 25 лет лишения свободы с конфискацией имущества и лишением наград...
Девятнадцатого января 1982 года на своей даче № 43 в поселке Усово застрелился первый зампред КГБ генерал армии Семен Кузьмич Цвигун.
Через два дня в газете «Правда» появился некролог, под которым не было подписи первых лиц государства: Брежнева, Кириленко и Суслова.
Это немедленно породило волну самых разнообразных слухов. Было известно, что генерала Цвигуна связывали с семьей генсека многолетние дружеские отношения. В 1952 году и.о. министра госбезопасности Молдавии полковник Цвигун «прикрыл» бывшего первого секретаря республиканской партийной организации Брежнева от гнева самого Сталина.
Леонид Ильич уже стал секретарем ЦК, когда в Молдавии началось расследование знаменитого «дела Павленко», создавшего в СССР первую частную нелегальную строительную компанию.
В многомиллионных растратах государственных денег были замешаны руководители республики. Кроме непосредственных участников ремонтно-строительной аферы Николая Павленко «полетели головы» высших чинов Молдавской ССР. Сталин приказал устроить громкий политический процесс. Но Цвигун сделал все, чтобы фамилия Брежнева не фигурировала ни в каких документах этого беспрецедентного по масштабам уголовного дела начала 1950-х годов.
«От каждого по способности - каждому по труду в его наличных деньгах».
Фраза Димы Семицветова,
из фильма Э. Рязанова «Берегись автомобиля»
Прораб из Украины
Николай Максимович Павленко родился в 1908 в селе Новые Соколы Иванковского района Киевской области в семье мельника. Павленки не бедствовали: отец имел в своём подчинении хутор и две мельницы. В свое время, освободившись от крепостной зависимости, династия накопила свой (пусть и небольшой) капитал. В 1928 году Николай Максимович понимает, что в деревне перспектив мало и убегает из дому. Вскоре семью Павленко раскулачили, отца Николая Максимовича арестовали (позже он умер от голода), а имущество конфисковали.
Николай Павленко оказался в Минске. Будущий миллионер подделал документы и поступил в МПИ (Минский политехнический институт) на автодорожный факультет. Опыт по строительству дорог к тому времени он уже имел, так как работал простым строителем-дорожником в системе «Главдортранса». Проучившись два года Павленко, зная, что классовую принадлежность каждого студента тщательно проверяют «контролирующие органы» и что рано или поздно за ним придут, принимает решение покинуть учебу. Знакомые Павленко предлагают ему должность прораба в управлении главного военного строительства. Николай соглашается. Работает он неплохо и очень скоро уверенно продвигается по служебной лестнице. Место было хлебное: ведь все деньги вместе со стройматериалами проходили через его руки. Но недолго. Кто-то сообщил в НКВД о том, что на этом строительном участке обсчитывают рабочих. Во время поездки в г. Ефремов в 1935 г. Николая Максимовича задерживают на 35 дней. Шла вторая пятилетка и с хищением в стране советов боролись очень жестоко. Борьба с расхитителями социалистической собственности регулировалась знаменитым «Законом о трех колосках» или законом от седьмого-восьмого».
СПРАВКА
Закон о «трех колосках» — принятое в исторической публицистике наименование Постановления ЦИК и СНК СССР от 7. 08.1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности», принятого по инициативе Генерального секретаря ЦК ВКП (б) И. В. Сталина.
Наказание за воровство колхозного и кооперативного имущества, кражу грузов на железнодорожном и водном транспорте, предполагало расстрел с конфискацией имущества или лишение свободы на срок не менее десяти лет.
Павленко грозил реальный тюремный срок (в лучшем случае), но сотрудники НКВД — Керзон и Сахно решили дать Николаю Максимовичу выбор: или он угодит за решетку, либо он будет выявлять и информировать НКВД о «предателях и изменниках родины на вверенном ему рабочем месте». Выбирая из двух зол, Павленко согласился на «перековку». Вскоре были готовы два доноса на своих же коллег — «троцкистов» Волкова и Афанасьева. За это в его личную характеристику были вписаны сведения о том, что «Николай Максимович Павленко сознательный и преданный гражданин СССР». Именно с тех пор Павленко хорошо усвоил жизненный урок: для того, чтобы успешно воровать, нужна серьёзная «крыша».
«Кому война, а кому мать родна»
Войну Павленко встретил в должности воентехника 1-ранга в Минске. Квалифицированных специалистов катастрофически не хватало, а у Павленко было неоконченное высшее и большой опыт, поэтому его сразу назначили на должность помощника инженера 2 стрелкового корпуса. Фактически Николаю Максимовичу Павленко присуждается офицерское звание — старшего лейтенанта. В первые тяжелые месяцы войны Павленко действительно принимал участие в боях. Обстановка на полях боевых действий складывалась крайне неблагоприятно. Маршал СССР Кирилл Мерецков (1897 - 1968) вспоминал о поразившей его ситуации: «Я наблюдал как одной из частей был отдан приказ перебраться на другой берег реки Стырь для наводки понтонных переправ. В округе не осталось мостов кроме одного, на который и так совершались налёты немецкой авиации. Столпотворение техники и людей на мосту было катастрофическим: повсюду брошенные вещи, поломанные машины, бегущие на восток люди. И тут командный состав принимает решение ехать буквально по людям. Кто падал в воду, кто успел добраться до другого берега бегом, а кто так и остался под колёсами техники».
Одним словом инженерных войск на фронте постоянно не хватало. В НКВД существовало управление с трудно усваиваемым, но модным, на то время названием ГУШАДОР.
СПРАВКА
ГУШАДОР - Главное управление шоссейных и автомобильных дорог. Созданное приказом НКВД № 0086 4 марта 1936 г. Задачи: строительство, ремонт и эксплуатация дорог общесоюзного, республиканского, краевого и областного значения.
ГУШАДОР создал один из «отцов» ГУЛАГА — Нафталий Френкель (1883 — 1960). То есть дороги в СССР строились в основном заключенными, а не военными инженерами, которые знали где строить и как строить. На начальном этапе войны ГУШАДОР не знал и не успевал строить дороги для отступающих частей Красной Армии. В июне 1941 года эта строительно-ремонтная контора была передана Министерству обороны, но централизованную систему управления инженерными частями до конца войны наладить так, и не удалось.
Если бы не отсутствие достаточного количества строительных частей в начале войны (которые почему-то были стянуты впритык к западной границе СССР и достались врагу) таких трагедий можно было бы избежать. Фронт уходил на восток и Павленко вместе с частью оказался в Вязьме. Как весьма опытного специалиста Павленко «откомандировали» в Калининскую область. Из расположения военной части Павленко выехал на своём автомобиле с персональным шофером, но во вверенный ему участок работ он так и не приехал. Его сразу же объявили в розыск. Позже, на допросе Николай Максимович сознался, что подделал документы о «командировке» на строящийся аэродром, с целью покинуть расположение части. По приезду в Калинин, Николай Максимович вместе с шофером-сержантом Щегловым отправились к родственникам Павленко, жившим в Калинине. Там Павленко отдыхал и обдумывал своё будущее. Перспективы у него были весьма туманные. За дезертирство, по законам военного времени, полагался расстрел. Поэтому Павленко решил на время «залечь на дно» и не высовываться.
Николай Павленко - воентехник 2-го ранга РККА
В Калинине Николай Максимович встречает свою будущую жену Зинаиду, работавшую в городском Главпочтамте. Павленко любил её, поэтому взял над ней попечительство: ухаживал за ней, подкармливал её, добывал лекарства, когда та болела тифом. Любовь к Зинаиде определила дальнейшую судьбу Павленко: он решил остаться с женой в Калинине и обратно на фронт больше не возвращаться.
Но семью нужно обеспечивать, а официально устроиться на работу было опасно. Павленко помог один случай. Однажды, во время пьянки со своими старыми сослуживцами в г. Клин Николаю Максимовичу пришла в голову гениальная идея использовать брошенные инструменты и автотранспорт, коих в городе было предостаточно. Для того чтобы легально всё это использовать, были нужны документы. На той же пьянке Павленко встретил своего земляка резчика по дереву и мелкого афериста Людвига Рудниченко (1925 - ?). Изрядно выпив, Людвиг решил показать свой «коронный номер» - на обычной обувной подошве он вырезал гербовую печать, и несколько штампов с надписью: «Участок военно-строительных работ №1 Калининского фронта».
Поддельные печати и штампы строительно-инженерного треста Николая Павленко
Идея тридцатилетнего Николая Павленко состояла в том, чтобы организовать свою строительную часть, строить и ремонтировать военные и гражданские объекты. Организовать по-сути первую в СССР частную строительную компанию.
Все необходимые документы для нормального и легального существования на первый взгляд обычной военной части, были отпечатаны в Калининской типографии за продуктовую взятку, которую лично Павленко всучил директору. Расчётный счет организации, опять же по поддельным документам, был открыт в областной конторе Госбанка.
Обмундирование для рядового состава Участка военно-строительных робот №1 (УВСР-1) Павленко купил на базаре, а форму для офицеров заказал на Калининской швейной фабрике им. Володарского. Закончив экипировку высшего состава части, он приступил к комплектации личного состава своей строительной части. Наиболее верных и проверенных людей (знавших о его афере), Николай Максимович опять же подделывая документы, сделал офицерами.
Павленко начал подкупать нужных людей, и часть потихоньку легализировалась. Это дало возможность отправить официальный запрос на получение военно-строительных подрядов, о которых Павленко за взятки договаривался лично. По поддельным бланкам он присвоил себе звание военного инженера 3 ранга (звание капитана), и вскоре нанес визит в военную комендатуру и комиссариат Калинина. Ораторский талант, умение расположить к себе собеседника, а главное - щедрые сувениры делали Павленко своим человеком в этих координационных военных структурах. Хлопоты Николая Максимовича сводились к тому, чтобы комендатура и военкомат направляли к нему в подразделение выписанных из больницы или отставших от своих частей бойцов для прохождения дальнейшей военной службы. Впрочем, Павленко не брезговал и откровенными дезертирами, призывниками-уклонистами и даже уголовниками. Вскоре разношерстый контингент УВСР-5 насчитывал около 40 (по другим данным до 80) человек личного состава. Для того чтобы приступить к работе без «лишних вопросов», часть поменяла своё название на УВСР-2.
В Калининском фронтовом эвакопункте ФЭП №165 военно-строительная недорота Павленко получила свой первый подряд. Командир пообещал начальнику эвакопункта военврачу 1-ранга Биденко выполнить работы совершенно бесплатно в обмен на взятие УВСР-2 под своё покровительство. Бойцы строили новые, ремонтировали и расширяли старые землянки для раненых. Делали они свою работу неплохо и показали себя хорошими специалистами, благодаря чему и были поставлены на довольствие как строительно-ремонтная структура эвакопункта.
Во время ликвидации Калининского фронта осенью 1942 года проверяющие из Москвы заинтересовались неизвестной им ранее частью. Поэтому Николай Максимович за взятку некому перевёл УВСР-2 в другое место. Так строительная часть Павленко оказалась в 4 воздушной армии 12 РАБе (район авиационного базирования), где его «подчиненные» также были поставлены на все виды довольствия. Чтобы затеряться Павленко придумывает новую легенду. Отныне его контора превратилась в Управление военно-строительных работ №5 (УВСР-5). Для нее наступили «золотые времена». С 1943 года фронт движется, быстро и от заказов по обслуживанию аэродромов не было отбоя. Аэродромы находились в глубоком тылу, что снижало вероятность внезапных проверок сотрудниками НКВД. Частые перемещения аэродромов не позволяли застать часть в том месте, где она была месяц назад.
Позже в ходе разбирательства ГВП (Главной военной прокуратуры) выяснилось, что некоторые бойцы в свободное от службы время занимались откровенным мародерством. Время от времени Павленко получал на них жалобы, но редко давал им дальнейший ход. Оставаясь почти безнаказанными, бойцы УВСР-5 грабили, убивали и насиловали.
Приближенные к Павленко лица активно накапливали «бесхозные» трофеи: стройматериалы, автомобили, строительные инструменты и пр. Но Николай Максимович всегда делился с «нужными людьми» и те попросту закрывали глаза на происходящее.
СПРАВКА
Среди втянутых Павленко в орбиту преступной деятельности в деле фигурировали управляющие трестами, работники МО и МВД, военные комиссары и военпреды, чиновники банковских учреждений и командиры воинских частей.
Только с 1942 по 1945 годы павленковцы разными способами отмыли около одного миллиона рублей. На допросе Павленко утверждал: «В составе 4-й армии моя часть дошла до Белостока, а затем и до Одера, построив немало аэродромов, причем получала лишь одни благодарности от начальства и ни одной жалобы»! Но на самом деле проходя через Польшу и Германию в 1944 - 1945 годах УВСР-5 занималась мародерством.
Известие об окончании войны УВСР-5 встретила в Штутгарте. «Максимыч» дал взятку в тыловом управлении и за это часть (уже полковника Павленко) получила устное разрешение на сбор трофейного имущества. Бойцы угоняли скот, грабили дома, брошенные немецкие склады с продовольствием, похищали автомобили и детали от них, велосипеды и ковры. По примерным подсчётам военной прокуратуры, только на территории Германии бойцы фиктивной части похитили: около 80 лошадей, до сотни свиней, 50 голов крупного рогатого скота, 9 легковых и 11 грузовых автомобилей, несколько электромоторов, 20 тракторов и столько же прицепов к ним. Также было реквизировано несколько тонн сахара, муки и различных круп. Более того, некоторые бойцы так разгулялись, что прикарманивали ценности, объявленные собственностью советского государства.
Ответом на постоянно поступающие жалобы, стало требование оккупационной администрации Штутгарта сурово наказать виновных. Полковник не посмел ослушаться приказа вышестоящего начальства: Николай Максимович лично расстрелял провинившихся бойцов на глазах у всей части.
Экспроприированное имущество не могло долго находиться на территории оккупированной Германии. Павленко принял решение, во что бы то ни стало переправить его в СССР, где у него был налажен канал сбыта. Установив с помощью взяток связь с представителями временной военной прокуратуры, управлением вещевого и обозного снабжения Министерства обороны, а также военным комендантом Штутгарта, Павленко начал действовать. Узнав, что комендант Штутгарта страстный филателист, Павленко подарил ему марочный лист «Саксония. 1859 год». Дружба с комендантом позволила Николаю Павленко получить в своё распоряжение железнодорожный эшелон, состоящий из тридцати вагонов. В них было загружено всё добро честно «отжатое» у немцев. Битком набитый «трофеями» товарный состав отправился из Штутгарта в Калинин…
СПРАВКА
По показаниям подсудимых и свидетелей преступная организация «УВС» с мая 1945 года по сентябрь 1946 года располагала денежными средствами в общей сумме до 3 миллионов рублей (566 тыс. дол по официальному курсу 1937-1950 годов).
Большая часть незаконно полученного имущества была продана. Военное обмундирование распродали на рынках в Клину, Туле и Минске по спекулятивным ценам — более чем за полмиллиона рублей. В Польше и Белоруссии реализовали среди местного населения несколько трофейных машин и тракторов, 12 коров, два десятка лошадей, выручая за них золото, польские и советские деньги.
Столь феноменальный успех и безнаказанность вызывала удивление. Злые языки утверждали, что «Максимыч» как-то связан с органами, иначе как можно объяснить такой фарт? Но ситуативное любопытство компенсировалось солидными деньгами и «особо интересующиеся» предпочитали помалкивать.
Оказавшись на родине Николай Максимович решил закончить свою «Одиссею» и вернуться к обычной мирной жизни вместе с любящей женой и маленькой дочерью Аллой. Имущество, награбленное по пути следования «Павленковских орд» он решил продавать постепенно в разных городах страны. Награбленное имущество Павленко пускал не только на продажу, но и на взятки должностным лицам. Николай Максимович «подарил» машину Тульскому облвоенкому Рижнёву за его распоряжение Щекинскому военкому о размещении «части» на территории его района. Позже вместе с Рижнёвым Павленко прикарманил деньги под видом получения пособий по демобилизации.
К концу войны, часть полковника Павленко насчитывала около 200 человек. Фиктивная часть имела собственное знамя, а также около ста единиц огнестрельного оружия (в том числе и трофейного) и боеприпасов. К слову сказать, большая часть бойцов и не подозревала, что служит в фиктивной воинской части.
По поддельным документам Павленко получил около 230 орденов и медалей, которыми награждал «наиболее отличившихся» бойцов. Грудь Павленко украсили: орден Боевого Красного Знамени, Орден Красной Звезды, ордена Великой Отечественной Войны I и II степени.
Через год после победы над Германией полковник решает «выйти на пенсию» и расформировать часть, при чем первыми «демобилизировали» людей ничего не знавших об истинном предназначении УВСР-5. Всем были розданы медали и премии. Рядовой и сержантский состав получил от 7 до 12 тысяч рублей, офицерский — от 15 до 25 тысяч. Себе же, как руководителю, Павленко присвоил 90 тысяч (около 17 тыс. дол.). На эти деньги Николай Максимович купил себе два дома, один - в «родном» Калинине, другой - на территории Харьковской области, а также четыре машины марки «Победа».
Демобилизация была необходима, так как война уже закончилась, и прикрываться военной формой в РСФСР не имело смысла. Однако на дембеле Николай Максимович долго не засиделся. Деньги заканчивались, до пенсии было далеко, да и тяга к авантюризму не давала покоя. Павленко открыл в Калинине гражданскую строительную артель «Пландорстрой», дутую контору, созданную для «прокачивания» и «отмывания» денег. Николай и его родственник и по совместительству правая рука - Юрий Константинов («Константинер») вывели через «Пландорстрой» около четырехсот тысяч рублей, после чего опять на время «залегли на дно».
В 1948 году у него появляется красавица любовница - Надежда Тютюнник, ранее судимая за растрату государственного имущества. С тех пор Павленко нужно было жить и обеспечивать две семьи. А жили они очень хорошо. Так, у Тютюнник была своя «Победа» с личным водителем.
Но деньги, как известно, имеют свойство заканчиваться и Павленко решает вернуться к своей прежней жизни авантюриста. Для своих новых афер он выбрал место, где военная форма лучше любых документов место, где еще стреляют, где затеряться среди сотен таких же офицеров, как и он не составляет огромного труда: Николай Максимович переезжает в Западную Украину. В Западной Украине в то время действует организация ОУН, которая борется за освобождение Украины и соборность украинских земель в составе единого и независимого государства. Организация боролась как словом (распространение листовок, видением просветительских бесед среди населения), так и делом (уничтожение вражеской инфраструктуры). Этот фронт также нуждался в строителях, для восстановления и создания военных объектов. Таким образом, во Львове и всплыла непотопляемая организация Павленко. Во Львов Николай Максимович «призывает» весь прошлый основной состав части. Там же на «сходке» было принято решение о возобновлении существовании фейковой части, но уже под новым названием и с немного обновлённой структурой. Сменив вывеску на Управление Военного Строительства (УВС 1) организация приступает к поиску личного состава и созданию легального поприща для её существования.
СПРАВКА
Новоиспеченная войсковая часть практически ничем не отличалась от других действующих подразделений. На ее территории строго соблюдался распорядок дня, проводились занятия по боевой и политической под¬готовке, каждый день назначался опе¬ративный дежурный, нес службу караул, часовой поста № 1 охранял знамя части. Был стенд с агитацией и планом работ, согласно которому бойцы не только выполняли, но и перевыполняли план.
Печати изготовил Людвиг Рудниченко. Документы и бланки были отпечатаны в типографии. Для получения необходимых справок от чиновников у Павленко было припасено надёжное средство - застолье. Если и оно не помогало, то приходилось прибегать к мздоимству. Павленко привлекал наёмных работников высоким окладом, который был в 3 раза выше, чем на государственной стройке.
СПРАВКА
В общей сложности преступниками только за период с 1948-го по 1952 год было заключено 64 договора на общую сумму 38 млн. 717 тыс. 600 рублей (9,7 млн. дол. согласно официального курса 1950-1960 годов). Почти половина договоров проходила по линии Минуглепрома СССР.
Счета «УВС» были открыты в 21-м отделении Го¬сбанка, и через них удалось получить более 25 млн. рублей. Какая часть этих денег «осела» в карманах Павленко и его подельников, следователи установили лишь приблизительно.
Располагая большими деньгами, Павленко считал себя неуязвимым. У него было безошибочное чутье на продажных чиновников. Располневший и импозантный полковник давал взятку даже за решение пустякового вопроса. Он был своим в местных органах власти. Молдавское руководство высоко ценило полковника Павленко. Каждый праздник он стоял на правительственной трибуне недалеко от руководителя молдавских коммунистов Леонида Брежнева.
Но попасть на работу в УВС 1 было не так то просто. Желающих устроиться на работу, сотрудники МГБ рекомендовали только после тщательной проверки на наличие связи с ОУН и лояльности к советской власти. Фортуна снова улыбнулась Павленко. Строительных частей, как и во время войны, катастрофически не хватало. Заказы на строительные и ремонтные работы начинают сыпаться на УВС как из рога изобилия. УВС 1 получает заказы от трестов, шахтных управлений из Украины, Беларуси и Молдавии. Среди самых именитых заказчиков были: трест «Западшахтстрой», «Украинанефть», Золочевское шахтоуправление министерства угольной промышленности, Кишиневский винзавод «Гратиешты», Тираспольский винзавод, СМУ-2 треста «Белхладострой министерства мясной и молочной промышленности БССР, «Львовуголь», УНР-193 министерства строительства предприятий машиностроения. Следует отметить, что все заказы строительная военная контора Николая Павленко выполняла быстро и качественно, поэтому она была постоянно востребована.
СПРАВКА
Александр Лядов — один из следователей, занимавшихся делом Павленко, рассказывал: В городе Здолбунове (Ровненская обл., Украина) «воинская часть» Павленко строила подъездные пути к восстанавливаемому цементному и кирпичному заводам. Должен сказать, строил он отлично. Приглашал специалистов со стороны, по договорам. Платил наличными в три-четыре раза больше, чем на госпредприятии. Проверять работу приезжал сам. Если найдет недостатки, не уедет, пока их не исправят. После откатки сданного пути выставлял рабочим бесплатно несколько бочек пива и закуску, а машинисту паровоза и его помощнику лично вручал премию, здесь же, принародно. Тогда многие рабочие получали 300 — 500 рублей в месяц. А Павленко мог отдать сотню на газету. Но я об этом никому не рассказывал, все равно не поверили бы.
Фиктивная организация открыла свои офисы в шести советских республиках: ЭССР, ЛитССР, ЛатССР, БССР, УССР, МССР. С расширением сферы деятельности организации, возросла и вероятность её вычисления. Поэтому по инициативе Павленко, «майор» Константинер становится главой внутренней службы безопасности. Именно благодаря ему, организации несколько раз удалось избежать разоблачения. Дважды сотрудники УВС устраивали ДТП со смертельным исходом и дважды Константинер «заминал» дела. Однажды, когда сотрудник УВС был задержан в Днепропетровске за хулиганство, Константинов зашел в прокуратуру и вышел уже с материалами дела. Во время застолий, часто устраиваемых в разных управлениях, Константинер намекал на причастность его организации к спецслужбам, внушая силовикам, клиентам и коррумпированным чиновникам, что выполняет важное правительственное задание. К какому ведомству принадлежит организация, он никогда не уточнял. Это раз и навсегда отбивало желание любопытных людей совать нос не в своё дело, а тем более строчить доносы.
В послевоенное время фиктивная организация Николая Павленко не раз меняла своё название (УВС-1, 2, 3, 4, 5, УВР) и ещё чаще свое местоположение, как правило где-то в непролазной глуши.
В начале 1950-х годах в конторе Павленко наметился раскол. В 1952 году жена Рудниченко потребовала деньги, грозя всеобщим разоблачением. Константинеру удаётся её успокоить, но вскоре уже сам Людвиг начал требовать денег. Дабы «отрезвить» зарвавшегося начальника штаба УВР, его закрыли в подвале на 17 суток. В конечном итоге Павленко и Рудниченко сошлись на 25 тысячах рублей, которые гендиректор заплатил за молчание…
Трест, который лопнул
Раскрыть лжечасть помог случай. Для вида, в части Павленко, как и по всему СССР, проводились компании по государственному займу. Чтобы соответствовать статусу подлинного воинского подразделения, сообщники Павленко скупали на черном рынке облигации и распространяли их среди рабочих. К тому времени УВС настолько разрослась, что её филиалы открывались даже в небольших городах. Один из них находился в Могилёве. В Могилеве на УВС 1 трудился некий инженер Иван Ефременко, который проработав год, решил уволиться. Но при увольнении его обсчитали, удержав облигаций на 200 рублей. Возмущенный таким обхождением в мае 1952 года Ефременко написал жалобу зампреду Совмина - Климу Ворошилову (1881 - 1969), в которой обвинил Николая Павленко в срыве облигационной компании, имеющей важное государственное значение. Как ни странно, но жалобе Ефременко был дан ход. Канцелярия Ворошилова обратилась в Генеральную Военную Прокуратуру. ГВП направило запрос в Министерство обороны. Но каково было удивление контролеров в синих мундирах, когда они узнали, что подобная часть и инженер-полковник Павленко в их базе данных не числятся. Военная прокуратура решила проверить факт возможной принадлежности ремонтно-строительной конторы Павленко к советским спецслужбам. Были отправлены запросы в НКВД и МГБ. Но и там ни о части, ни о полковнике никто ничего не знал. Как следствие, с подачи ГВП 23 октября 1952 года военная прокуратура Прикарпатского военного округа открыла уголовное дело.
Разоблачению УВС 1 предшествовал еще один «прокол». Этот случай в своих мемуарах описал советский писатель Эдуард Хруцкий (1933 - 2010): «Как-то Константинов летел из Одессы, и у него было два огромных чемодана. А раньше в самолет садились не так как сейчас — топаешь по летному полю, такой трапик у самолета. Когда Константинов поднимался на трап, у него расстегнулся один из чемоданов и деньги полетели. Надо знать, какие это были деньги. Сторублевки в то время были очень большого размера. И все это рассыпалось по летному полю. И, конечно, местные опера это засекли».
Никто из советских граждан такого количества наличных денег самостоятельно никогда не возил. Большие суммы доставлялись с вооруженной охраной в инкассаторских машинах. Но и после такого невероятного по тем временам происшествия Константинов не был не то что арестован, его даже не задержали. В этом деле все время было что-то не так…
«Сыскарям» из прокуратуры прежде всего необходимо было выявить место дислокации метрополии УВС, ведь Ефременко в письме точного расположения штаба части не указал. Вскоре стало известно, что штаб из Львова перебрался в Кишинев. Сотрудник ГВП установил слежку за штабом и в тот же день заметил самого Николая Максимовича, приехавшего в часть. По свидетельству следователя прокуратуры по особо важным делам Сергея Громова: «Павленко представлял из себя человека чем-то озабоченного, в отлично сшитом и прекрасно подогнанном под него костюме, со всем наградами. Дальнейшее наблюдение показало, что и остальные офицеры и даже некоторые рядовые носили правительственные награды, не скрывая этого».
Носить награды было необходимо, чтобы никто не смел усомниться в подлинности части. Подразделение в котором служили фронтовики без наград, выглядело бы по меньшей мере подозрительно. «Важняки» выяснили, что господин Павленко (находящийся с 1948 года во всесоюзном розыске) открыл текущие счета в 21-м отделении Госбанка, через которые по фиктивным счетам получил более 25 миллионов рублей. Но это была лишь вершина айсберга.
Выяснилось, что почти половина заказов поступала из Минуглепрома СССР, причём в разных республиках и, как показало следствие, некоторые заказы были оплачены слишком щедро. На открытые Павленком счета приходили деньги, полученные за выполненные заказы филиалов УВС 1 в разных уголках страны. Следователь ГВП - Сергей Громов во время следствия скажет, что: «в ходе слежки за Павленко выяснилось, что он (иногда чередуясь с Константинером), каждую пятницу на своём личном автомобиле ездил в одно и тоже время на Кишиневский междугородний переговорный пункт. Звонил по межгороду по одним и тем же номерам, хотя чаще всего звонили ему». Вероятно, это были еженедельные отчеты от глав филиалов УВС 1, позволявшие получать представление о реальном положении дел и незамедлительно реагировать в случае каких-либо недоразумений.
«УВС» была хорошо вооружена и за¬конспирирована и имела даже собственную контрразведку. С самого начала и до момента ликвидации «УВС» ее участники добывали в большом количестве, причем нередко с помощью органов МГБ, пистолеты, винтовки, автоматы, ручные пулеметы и гранаты.
Собрав достаточное количество улик и доказательств, руководство прокуратуры и МГБ приняло решение ликвидировать преступный синдикат. На рассвете 14 ноября 1952 года в штаб УВС 1 ворвались чекисты. Бойцы части, согласно военному уставу, безуспешно пытались оказать сопротивление.
СПРАВКА
Для организации поиска Николая Максимовича Павленко и его штаба был за-действован оперативный состав органов госбезопасности пяти союзных республик. Ордер на арест Павленко за № 97 подписал тогда еще мало кому известный заместитель министра госбезо¬пасности Молдавской ССР подполковник госбезопасности Семен Цвигун (1917 - 1982).
Представители советских силовых ведомств действовали особенно рьяно, ведь между ними существовала неофициальная конкуренция, да и начавшаяся борьба спецслужб подливала масла в огонь.
Операцию по захвату штаба производили одновременно с захватом филиалов и строительных участков. В расположении части МГБшниками было найдено и изъято: 18 пистолетов, 25 винтовок и карабинов, 8 автоматов, 3 ручных пулемёта и свыше 3 тысяч боевых патронов, 5 гранат. Также было конфисковано: 6 легковых и 62 грузовых автомобилей, 4 трактора, 3 экскаватора и один бульдозер. Были обнаружены в огромных количествах гербовые печати, штампы, справки, бланки, удостоверения. Чекисты задержали 400 человек, 140 из которых на территории Молдавской ССР. Был арестован и Константинер, который с первых же дней согласился сотрудничать со следствием. Он и сообщил следователям предполагаемое местонахождение Павленко. 23 ноября Павленко задержали на конспиративной квартире в Кишинёве вместе с его любовницей. При обыске у него нашли генеральские погоны. Новое звание Павленко присвоить себе так и не успел.
В спешном порядке были арестованы и привезены в киевский изолятор руководители трестов «Львовуголь» и «Западшахтстрой», объединения «Украинанефть», руководители из Николаева и других городов, с которыми УВС имел договоры на проведение строительных работ.
Сеть, созданная Николаем Павленко, прекратила свое существование.
Уголовное дело государственной важности
Понимая масштаб дела, к расследованию была привлечена целая плеяда талантливых сыщиков ГВП во главе с В. Маркалянцем и Л. Лаврентьевым и несколько следователей, не относящихся к ГВП. Несмотря на высокий профессионализм следователей и прокуроров, предстать перед судом Павленко и его сообщники смогли только через два с половиной года. Слишком пестрой была деятельность организации, а размер государственного ущерба на тот момент был беспрецедентным. Кроме того, сам генсек взял это дело под личный контроль, требуя устроить громкий политический процесс.
СПРАВКА
Началось судебное разбирательство 10 ноября 1954 года. Обвинительное заключение судьи три¬бунала по очереди зачитывали несколько дней. Столь же долго в апреле следующего года оглашался и приговор.
Лица, пред¬ставшие перед судом столичного трибунала, сос¬тавляли костяк преступной организации. В общей сложности, число ее участников достигало более 300 человек.
Материалы уголовного дела преступной организации Николая Павленко состоят из 164 увесистых томов, составленных за два года следствия и полгода судебного разбирательства. Они до сих пор хранятся в Московском окружном военном суде под грифом «совершенно секретно».
Преступники надеялись на помилование после смерти Сталина, но этого не произошло. Под амнистию не попал никто. Похоже, что советская система посчитала себя обиженной и дабы отмыться решила отнестись к делу со всей серьезностью.
Судебное заседание длилось с перерывами около 5 месяцев. Два адвоката Павленко получили инфаркты. На скамье подсудимых Московского окружного военного суда сидело 17 человек. Сначала их обвиняли в антисоветской агитации и пропаганде, что приравнивалось к государственной измене. Это автоматически увеличивало срок или означало высшую меру наказания. Но им повезло, поскольку суд квалифицировал их деяния как чисто уголовные, что существенно уменьшило их срок заключения. 4 апреля 1955 года был оглашен судебный приговор: Константинов получил 14 лет, Рудниченко дали 20.
Офицеры УВС были осуждены на срок от 5 до 20 лет, с лишением всех наград и конфискацией имущества.
Жена Павленко — Зинаида в возрасте 29 лет осталась ни с чем, с двумя маленькими детьми на руках. Она умерла в 1979 году, пережив мужа на 24 года.
Главе преступного синдиката — Николаю Павленко были инкриминированы три статьи УК РСФСР: 58.7 — подрыв государственной промышленности, 58.10 — антисоветская агитация и пропаганда и 58.11 — контрреволюционная деятельность. Суд признал его виновным только по статье 58,7 УК РСФСР — подрыв государственной промышленности. Следствие доказало, что Павленко незаконно присвоил 36 миллионов государственных рублей. Свою вину подсудимый не признал, считая, что: «Мы не вели антисоветской деятельности, мы просто строили как умели, а умели строить мы хорошо».
Николая Максимовича приговорили к высшей мере наказания с конфискацией имущества и лишением всех наград и званий.
СПРАВКА
Было также установлено, что на территории Молдавской ССР группа Павленко привлекла к своей деятельности министра пищевой промышленности К. Цуркана и его заместителей Азарьева и Кудюкина, первого секретаря Тираспольского Городского комитета КП(б)М - В. Лыхваря, секретаря Бельцкого Городского комитета КП(б)М - Л. Рачинского и др.
«Дело Павленко» рассматривалось на двух заседаниях Бюро ЦК КПМ: 16 декабря 1952 и 10 февраля 1953. Было принято решение о создании комиссии по расследованию во главе с секретарём ЦК КПМ - А. Лазаревым. Заместители министра Азарьев и Кудюкин были уволены, а Азарьев заодно исключён из партии. Их начальник К. Цуркан, секретари горкомов Л. Рачинский и В. Лыхварь - отделались выговорами.
Так закончилось самое громкое советское дело, связанное с расхищением социалистической собственности первой половины XX века.
Между тем, похождения полковника Павленко породили множество вопросов, главный из которых - кому это было выгодно? Эдуард Хруцкий, имевший доступ к материалам дела утверждал: «Существовали одни официальные показания Павленко и другие — неофициальные. Цвигун, который дружил с первым секретарем ЦК компартии Молдавии, сделал свое дело: были одни показания для прокуратуры, а другие для Цвигуна лично» .
Мотивация Семена Цвигуна вполне понятна - вывести из-под удара своего друга - Леонида Брежнева (1906 - 1982) занимавшего с 26 июня 1950 - по 25 ноября 1952 г. пост Первого секретаря ЦК МССР и одновременно смягчить удар Кремля по «молдавскому клану», к которому принадлежал также и Константин Черненко (1911 - 1985). И хотя никого из руководства МССР не расстреляли и даже не посадили, это могло поломать карьеру будущих второго и четвертого Генсеков Советского Союза.
ДОСЬЕ
Осенью 1952 г. Леонид Брежнев отправится в качестве делегата на XIX съезд ВКП (б) (5 - 14 октября 1952 г.), где лично встретится со Сталиным. После съезда Брежнев будет избран членом ЦК, секретарем ЦК, а также кандидатом в члены Президиума ЦК КПСС. На руководящую должность в Молдавию Леонид Ильич уже больше не вернется .
Полковник МГБ Семен Цвигун в этой истории отлично выполнил роль «громоотвода». Как свидетельствуют черты автобиографии: стремительного роста (как, впрочем, и провалов) его карьеры до второй половины 1960-х не наблюдалось:
. С 23 октября 1951 - по 23 марта 1953 г. - Цвигун - заместитель министра госбезопасности Молдавской ССР;
. С 23 марта 1953 - 3 мая 1954 г. - Цвигун - заместитель министра внутренних дел Молдавской ССР;
. Семен Кузьмич занимает пост заместителя председателя КГБ при СМ Молдавской ССР (с 3 мая 1954 - по 23 августа 1955 г.);
. 1-й заместитель председателя КГБ при СМ Таджикской ССР (с 23 августа 1955 - по 2 апреля 1957 г.);
. Председатель КГБ при СМ Азербайджанской ССР (с 20 сентября 1963 - по 23 мая 1967 г.);
. 1-й заместитель председателя КГБ при СМ СССР (с 24 ноября 1967 - по 19 января 1982 г.), с 1971 г. - кандидат в члены, с марта 1981 г. - член ЦК КПСС.
И лишь воцарение Брежнева, который был обязан Цвигуну, позволило Семену Кузьмичу занять высокий пост в системе советских спецслужб.
Павленко, находясь в СИЗО, был полностью изолирован от внешнего мира. С ним никто не общался, а письма, написанные им, таинственным образом исчезли. Существует мнение, что Павленко просто стал не выгоден системе, поэтому его и «слили» его же кураторы. Это подтверждает тот факт, что роковое послание Могилёвского инженера Ивана Ефременко не было перехвачено.
Следователи утверждают, что Павленко раскрыл лишь небольшую часть схем и людей которые его покрывали. Высказывались предположения, что «ниточки» тянутся в Москву. Но советских ищеек почему-то всё время подгоняли и не включили в дело их предположения и очевидные связи Павленко со столичными бонзами. У следователей создалось впечатление, что за их работой пристально следят, заставляя «копать» в нужном направлении.
По мотивам деятельности организации Павленко в 2011 году был снят художественный сериал «Чёрные волки». В фильме полковник — начальник фиктивной военно-строительной части носит фамилию Клименко. Художественный образ дополняет режиссерский вымысел и всем известные черты его реального прототипа.
Одним словом, история полковника Павленко спустя почти 70 лет выглядит какой-то недосказанной, а то, что мы знаем о нем - это лишь вершина айсберга. Очевидно, не случайно материалы дела военного лже-треста Николая Павленко до сих пор хранятся в закрытом режиме.
Послесловие
История жизни и деятельности Николая Максимовича Павленко во многом является показательной. И дело тут не столько в распределении государственных средств, которые контора Павленко просто направляла «под себя», сколько в реалиях советской действительности 1940-х - 1950-х годов. Человеческие пороки, стремление к наживе, накоплению богатств настолько прочно укоренились в сознании советского гражданина, что никакие партийные постулаты, репрессии и всеобщая уравниловка, искоренить их не могли. Примат государства, доминирующего над обществом в течение всего периода существования СССР делал людей «серой массой», покорной воле всемогущей партноменклатуры. Находясь под неусыпным контролем спецслужб, обитатель первого в мире социалистического государства был маленьким винтиком в огромной авторитарно-тоталитарной машине, которой до него не было никакого дела. Ограничение личной свободы, подавление индивидуализма, творческой инициативы стали критериями клонирования новой антропологической общности - homo soveticus, получившей в простонародье прозвище «совок».
Николай Павленко был одним из тех, кому удалось сломать эти стереотипы. Его деятельность (пусть авантюрная и не совсем самостоятельная) - это насмешка, или скорее вызов системе, лояльность и беззаветная преданность которой лишь для немногих «сказку превратила в быль».
В течение 11 лет бутафорская воинская часть, сумела (как в военное, та и мирное время) переиграть советские спецслужбы, обмануть партийных функционеров, подкупить множество чиновников, заработать миллионы и при этом остаться безнаказанной. По-сути эпопея организации Николая Павленко, это история государства в государстве, со своими правилами и принципами, более эффективной логистикой, высокой заработной платой и справедливыми условиями труда. Поэтому не случайно главный подсудимый во время заключительного слова заявил: «Заверяю суд, что Павленко еще может быть полезен, и он вложит свою лепту в организацию работ...»
Деятельность ремонтно-строительной организации Николая Максимовича Павленко стала предвестником зарождавшегося в СССР гражданского общества, при котором человек в своих действиях является все больше и больше независимым от государства, а остро возникшая апелляция к нему решается незамедлительно.
Не исключено, что Павленко был частью теневой системы отмывания денег, которая в наше время выглядит весьма примитивной, но все же оригинальной. Очевидно, кто-то наверху понял, что на государстве можно зарабатывать, но делать это нужно если не легальным, то, во всяком случае, полузаконным способом. История Николая Павленко является свидетельством существования в СССР альтернативного способа зарабатывания денег, системной коррупции, чиновничьего «крышевания» и частного бизнеса. Похоже, что система социалистической собственности впервые дала трещину.
Как бы там ни было, но историческое значение деятельности Николая Максимовича Павленко состоит в том, что он был одним из первых, кто реально воплотил в жизнь главный лозунг социализма: «от каждого по способностям - каждому по труду»!
0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.
Фальшивые печати из материалов дела
Под неусыпным надзором вездесущих органов группа товарищей в течение 11 лет зарабатывала огромные деньги, прикинувшись воинским подразделением.
Прирожденный беглец
Николай Максимович Павленко родился в селе Новые Соколы Киевской губернии Российской империи в 1912 году в семье зажиточного крестьянина, уже имевшего шестерых детей, а также две мельницы в собственности. По всей видимости, Коля был не слишком привязан к своим домашним, так как в 14 лет сбежал из дома и отправился в Минск. Правда, некоторые исследователи усматривают в этом поступке первое проявление феноменального чутья криминального вундеркинда, так как вскоре после его отъезда отца раскулачили и арестовали.
Не дожидаясь, когда отца раскулачат, в 1928 году шестнадцатилетний подросток ушел из дома в город Чтобы устроиться на работу, приписал к своему возрасту четыре года. Впоследствии Павленко не раз использовал в поддельных документах этот способ: изменял год и место рождения. Поступил в инженерно-строительный институт, но, проучившись два года, бросил.
Сотрудники НКВД, некто Керзон и Сахно, привлекли его "к разработке материалов против троцкистов Волкова и Афанасьева" и как "сознательного" и "преданного" рекомендовали в серьезную организацию - Главвоенстрой. С двумя курсами института молодой Павленко успешно справлялся с работой прораба, старшего прораба, заведующего стройучастка. Уже тогда Николай Максимович хорошо освоил методику приписок, научился "работать" с документами и, что самое главное, понял, что под крышей военного ведомства можно хорошо погреть руки
В столице Белорусской ССР Павленко начал работать дорожным строителем, выбрав себе профессию на всю оставшуюся жизнь. Тогда же он впервые подделал документы, приписав себе четыре года (из-за чего впоследствии многие биографы стали датировать его появление на свет 1908 годом). Это помогло ему раньше времени поступить в политехнический институт, где он изучал всё то же дорожное дело. Однако образовательный процесс продолжался всего два курса: Павленко снова сбежал, и снова избегая проблем с властями, начавшими расследовать его социальное происхождение.
Объявился он только через пять лет, в 1935-м, когда был арестован в городе Ефремов Тульской области за хищение социалистической собственности. Тремя годами ранее вышел печально известный сталинский закон “о трёх колосках”, и Павленко ждали большие неприятности, но он сумел выкрутиться, став информатором НКВД и написав доносы на двух своих коллег. Тех репрессировали как “троцкистов”, а его рекомендовали для работы в Главвоенстрой - весьма привилегированное место, куда попадали только избранные.
Мошенник и война
Именно в Главвоенстрое, успешно продвигаясь по карьерной лестнице, аферист и встретил войну.
Июнь 1941 года Николай Павленко встретил в форме воентехника 1-го ранга со ""шпалой" в петлице Стрелковый корпус, в котором он служил, с тяжелыми боями отходил на восток.
Как специалиста по военному строительству, его назначили помощником инженера 2-го стрелкового корпуса, воевавшего на Западном фронте. Однако защищать Родину Павленко не понравилось, и спустя четыре месяца, когда его подразделение отступило в район Вязьмы, он подделал документы и отправился в липовую командировку, прихватив с собой сержанта-шофёра на служебном грузовике.
Благополучно миновав посты заградотрядов, Павленко и его сообщник добрались до Калинина (ныне - Тверь). Здесь у него были родственники, знакомые по прежней работе в строительной артели. Казалось бы, дезертиру лучше бы затаиться, "лечь на дно", обзавестись поддельными документами, освобождавшими его от призыва, и спрятаться в тихой конторе Но Павленко замыслил невероятное, особенно если учесть обстановку всеобщей подозрительности во время войны, - создать собственную воинскую часть.
Обдумывая свои дальнейшие действия (а, с учётом дезертирства в военное время, подумать было над чем) Павленко в итоге и пришёл к главной идее своей жизни. Сообщается, что это случилось на пьянке в подмосковном Клину, где собрались бывшие сослуживцы афериста по строительным организациям - люди, также не обделённые сомнительными талантами. Один из них, резчик по дереву Людвиг Рудниченко, прямо во время застолья в шутку вырезал из подошвы резинового сапога гербовую печать и штампы, на которых было написано “Участок военно-строительных работ Калининского фронта №5”. В этот момент план в голове у Павленко сложился окончательно.
Имея в распоряжении только угнанный армейский грузовик, а также несколько лошадей с повозками и несколько человек личного состава, мошенник организовал ни много ни мало собственную воинскую часть.
За взятку продуктами в калининской типографии были отпечатаны бланки, продаттестаты, командировочные удостоверения и другие документы.
Обмундирование закупили на базарах
Были налажены связи с некоторыми работниками швейной фабрики имени Володарского и Калининской облпромкооперации Из проверенных людей Павленко сделал "офицеров", а себе присвоил для начала звание военного инженера 3-го ранга. По сфабрикованным официальным письмам - на бланках с печатью - командир "УВСР-5" добился, чтобы из военной комендатуры города к нему для прохождения дальнейшей службы направляли отставших от своей части или выписанных после ранения из госпиталя рядовых бойцов
Дело оставалось за малым - найти достаточно рабочей силы. Эту проблему Павленко с блеском решил, договорившись с военным комиссаром города о направлении в его часть военнослужащих, отставших от своих подразделений или только что выписанных из госпиталя. Видимо, здесь не обошлось без взятки - способа ведения бизнеса, который главный герой впоследствии использовал по максимуму.
Однако дело требовало более надежного прикрытия. Молодой, энергичный, интеллигентного вида военный инженер 3-го ранга внушал доверие окружающим. Пообещав начальнику одного из эвакопунктов врачу 1-го ранга Биденко бесплатно отремонтировать строения, Павленко добился его согласия взять под свое покровительство "УВСР-5" и даже зачислить бойцов на все виды довольствия эвакопункта.
Вскоре был заключён и первый строительный контракт - с начальником местного эвакуационного пункта, военным врачом Биденко. В обмен на бесплатные услуги тот согласился обеспечивать “УВСР” всем необходимым. Потянулись и другие городские заказы, под которые организация открыла счёт в Госбанке. А после того, как Калининский фронт был расформирован, Павленко сумел пристроить её к тылу 4-й воздушной армии с целью строительства аэродромов. Для этого талантливый руководитель договорился с неким подполковником Цыплаковым. Таким образом, этап становления был закончен, структура - легализована и, более того, облечена важными функциями в деле разгрома захватчиков. Шла осень 1942 года.
После ликвидации Калининского фронта часть Павленко перебралась под крыло 12-го РАБа (район авиационного базирования), где его люди также были зачислены на все виды довольствия. Эту операцию он провернул за крупную взятку осенью 1942 года, подкупив некоего подполковника Цыплакова.
Часть Павленко, поменявшая вывеску на "УВР-5", двигалась вслед за наступающими советскими войсками, сохраняя безопасное расстояние до передовой. На пути до границы СССР люди Павленко заработали по договорам около миллиона рублей. Для увеличения объема выполняемых работ требовалось пополнение. Тогда Павленко начал вербовать солдат, отставших от своих частей. "Ты дезертир! Тебя надо судить! Под расстрел пойдешь! - кричал Павленко на проштрафившегося бойца Но потом, сменив гнев на милость, добавлял: - Ну ладно, так и быть, я тебя прощаю. Оставайся в моей части..." Начальник штаба "УВР" М Завада говорил: "Людей вербовали, как правило, из лиц, отставших от воинских частей... Шоферов брали вместе с машиной... Когда подходили к советской госгранице, в "УВР" было более двухсот человек. Половина из них - дезертиры и лица, укрывавшиеся от призыва в действующую армию".
Пока другие воевали...
За три года, прошедших до Победы, часть Павленко добилась настоящего процветания. Только на территории Советского Союза по договорам она получила около миллиона рублей, а численность её достигала двух сотен. Вместе со стремительно наступающей армией “УВСР” (или “УСР”, или “УВР” - названий было несколько) дошла до самой Германии, где занималась откровенными грабежами. При этом, чтобы избежать подозрений, Павленко иногда наказывал “мародёров” в своём подразделении. Однажды он, как следует из материалов дела, расстрелял трёх человек, причём сделал это лично.
Войну доблестное “строительное управление” закончило в немецком Штутгарте.
Уже после победы набравший силу и обнаглевший командир "УВР" с помощью обмана и крупных взяток установил связи с военпредами Управления вещевого и обозного снабжения Министерства обороны СССР, а также с представителями временной военной комендатуры Штутгарта и получил в свое распоряжение железнодорожный эшелон из тридцати вагонов Помимо десятков тонн муки, сахара, круп и сотен голов домашнего скота, на нем вывезли десять грузовиков, пять тракторов, несколько легковушек и другую технику. На родину банда возвращалась с богатой добычей, с орденами и медалями. По фиктивным документам о мнимых подвигах бойцов "УВР" Павленко получил свыше 230 наград, которые раздал своим наиболее отличившимся соратникам. Себя же наградил двумя орденами Отечественной войны I и II степени, орденом Боевого Красного Знамени, орденом Красной Звезды, медалями.
Чтобы вывезти всё “накопленное” за это время имущество, Павленко сумел договориться с военным комендантом города о выделении железнодорожного состава из 30 (!) вагонов. На них было вывезено самое разнообразное добро: от автомобилей и крупного рогатого скота до аккордеонов и швейных машинок. Оно распродовалось ещё по пути состава, в Польше и Белоруссии, а окончательно было реализовано на родных рынках Калининской и Тульской областей
Вместе с награбленным вернулась домой и сама часть. При этом предприимчивый начальник выхлопотал для своих подчинённых аж 230 (!) единиц наград. Не обидел Павленко и себя, нацепив на грудь четыре ордена (Отечественной войны I и II степени, Красной Звезды и Боевого Красного Знамени) и медали
Наградной лист Павленко
По возвращении в Калинин Павленко сразу же демобилизовал всех, кто ничего не знал о преступном характере подразделения.
В поисках новых приключений
По возвращении на Родину часть расположилась на территории Щекинского района Тульской области. За это Павленко подарил областному военкому автомобиль. В 1946 году, когда всё имущество было сбыто, командир решил расформировать своё доблестное подразделение. При помощи того же военкома всех участников “демобилизовали”, а также щедро премировали. Рядовые и сержанты получили по 7-12 тысяч рублей, офицеры - по 15-25. Себе же Павленко выплатил 90 тысяч. В чём в чём, а в прижимистости легендарного афериста обвинить было нельзя.
На вырученные деньги Павленко купил себе два дома - в Калининской и Харьковской областях - а также 4 (!) автомобиля марки “Победа”, после чего зажил мирной жизнью с женой и дочерью.
Оставив в Калинине часть вывезенной техники, Павленко создал и возглавил гражданскую строительную артель "Пландорстрой". Но под его руководством уже не было сообщников - они разъехались по разным городам, а без них трудно было поставить дело с размахом.
Но вскоре неугомонное нутро снова позвало в путь-дорогу. В 1948 году вместе с новой любовницей Надеждой Тютюнник - бывшей продавщицей, отсидевшей два года за растрату - Павленко покинул Калинин, прихватив с собой 400 тысяч рублей из артельных средств. За это он был объявлен во всесоюзный розыск, что, однако, не помешало осуществлению его дальнейших планов.
Скоро во Львов по его вызову съехались другие "офицеры", прибыл и умелец Рудниченко, который быстро изготовил печати и штампы. Так появилась "УВС-1" (Управление военного строительства) со множеством строительных филиалов в западных областях страны.
Влюблённые переехали в Западную Украину, в славный город Львов, куда великий махинатор вызвал своих подельников. Там состоялась реинкарнация “строительного управления”. Тот же умелец Рудниченко изготовил печати и штампы, вновь были отпечатаны бланки документов, и всё завертелось по старой схеме. Но с куда большим размахом.
Располагая большими деньгами, Павленко считал себя неуязвимым. У него было безошибочное чутье на продажных чиновников. Располневший и импозантный полковник (это звание он присвоил себе в 1951 году) давал взятку даже за решение пустякового вопроса. Он был своим в местных органах власти. Его уважали, с ним считались. Павленко отбирал себе охрану через местные органы МГБ, которые тщательно проверяли кандидатов на предмет отсутствия связи с бандеровцами.
Всего за четыре года своей деятельности в новой ипостаси организация заключила 64 договора на общую сумму 38 миллионов 717 тысяч 600 рублей. Были открыты счета в 21 отделении Госбанка, с которых сняли 25 миллионов рублей. Деятельность “управления” велась на территории шести союзных республик: Украинской, Молдавской, Белорусской и трёх прибалтийских. Павленко вращался в высоких кругах, появляясь на торжественных мероприятиях и парадах рядом с представителями власти. Его часть ничем не отличалась от настоящей: она была вооружена, жила по уставу и имела образцово-показательный внешний вид. В 1951 году аферист присвоил себе звание “полковника”.
Работа “фирмы” велась по строго капиталистическим принципам: Павленко платил нанятым специалистам зарплаты в три-четрые раза выше государственных. Он был несказанно щедр на взятки, а также на угощения, всегда рассчитываясь за роскошные обеды с нужными людьми в ресторанах, причём поражая их суммами, которые оставлял на столе.
Для того, чтобы отвадить излишнее любопытство, Павленко использовал ещё один эффективный приём. Он всегда намекал, что гражданское строительство - только верхушка айсберга, а на самом деле они с товарищами выполняют заказы таинственных и могущественных “органов”. Причём каких именно, не говорил, что создавало ещё более сильное впечатление.
Крах “полковника” Павленко
И всё же, в один ужасный для Павленко день, его отлаженная схема дала сбой.
После войны проводились кампании по подписке на государственный заем. Чтобы создать видимость настоящей воинской части, Павленко и его "офицеры" скупали на "черном рынке" облигации.
В части - то ли для большей правдоподобности, то ли из мошеннических побуждений - распространялись облигации госзайма, и один из работников недополучил их, после чего отправил письмо с жалобой на имя маршала К. Е. Ворошилова. Делу неожиданно дали ход, и следователи военной прокуратуры, куда оно было направлено, с огромным удивлением выяснили, что указанная в письме воинская часть не значится в списках ни Министерства обороны, ни спецслужб.
Проверка была продолжена, и в короткий срок удалось выяснить, что "УВС-1" существовала совершенно легально. Более того, она имела обширную разветвленную структуру: подчиненные "УВС-1" стройучастки и площадки размещались в Молдавии, Белоруссии, в прибалтийских республиках.
Штаб части, располагавшийся в Кишиневе, ничем не отличался от настоящего:
здесь было и знамя части с посменными часовыми возле него, и оперативный дежурный, начальники различных служб, и вооруженная охрана в форме рядовых и сержантов Советской Армии, не допускавшая на территорию никого из посторонних под предлогом секретности объекта.
Реальной личностью оказался и командир части "полковник" Павленко. Крепкий, подтянутый, интеллигентного вида человек в очках, он не только не скрывался от посторонних, но и красовался в праздничные дни на трибунах и в президиумах рядом с "отцами" города.
После этого за Павленко установили слежку, а вскоре накрыли всю преступную сеть сразу. Это произошло 14 ноября 1952 года.
Захваченные врасплох "бойцы" Павленко не оказывали вооруженного сопротивления. В результате операции были задержаны более 300 человек, из них около 50 так называемых офицеров, сержантов и рядовых. Были арестованы сам "полковник" и его правая рука "начальник контрразведки майор" Ю. Константинер.
Он и раскрыл оперативникам возможное местонахождение босса. Павленко арестовали на конспиративной квартире в Кишинёве 23 ноября вместе с любовницей. Рядом с ним нашли генеральские погоны - видимо, готовилось очередное “повышение”.
В процессе ликвидации фиктивной военно-строительной части были обнаружены и изъяты 3 ручных пулемета, 8 автоматов, 25 винтовок и карабинов, 18 пистолетов, 5 гранат, свыше 3 тысяч боевых патронов, 62 грузовых и 6 легковых автомашин, 4 трактора, 3 экскаватора и бульдозер, круглые печати и штампы, десятки тысяч различных бланков, множество фальшивых удостоверений личностей и техпаспортов...
Для расследования дела была создана бригада из ответственных работников ГВП во главе с В. Маркалянцем, Л. Лаврентьевым и опытных военных следователей с периферии. Но даже высококлассным профессионалам потребовалось два с половиной года (включая судебное разбирательство), чтобы полностью восстановить криминальный портрет Павленко и активных соучастников задуманного им предприятия.
Александр Тихонович Лядов - один из следователей, занимавшихся делом Павленко, рассказывал: "Дело это было сверхсекретное. В 1952 году я работал старшим следователем прокуратуры Центрального округа железных дорог. После допросов арестованных и свидетелей мы сдавали протоколы старшему группы, и портфели с делом опечатывались. В ходе следствия пришлось выехать в Ровенскую область.
В городе Здолбунове "воинская часть" Павленко строила подъездные пути к восстанавливаемому цементному и кирпичному заводам.
Должен сказать, строил он отлично. Приглашал специалистов со стороны, по договорам. Платил наличными в три-четыре раза больше, чем на госпредприятии. Проверять работу приезжал сам. Если найдет недостатки, не уедет, пока их не исправят.
После откатки сданного пути выставлял рабочим бесплатно несколько бочек пива и закуску, а машинисту паровоза и его помощнику лично вручал премию, здесь же, принародно
.
Тогда многие рабочие получали 300-500 рублей в месяц. А Павленко мог отдать сотню на газету. Но я об этом никому не рассказывал, все равно не поверили бы.
Или вот такой эпизод. На допросе одного начальника главка задаю вопрос:
вы знали, что Павленко делает дорогие подарки должностным лицам и их женам? Неужели это не вызывало у вас подозрений? Тот в сердцах отвечает: "Ну как мне могло прийти в голову, что Павленко жулик, если во время праздничного парада он стоит на трибуне рядом с областным руководством, которое его хвалит за работу, ставит в пример хозяйственникам..."
"Сидим мы с ним в ресторане, - продолжает начальник главка, - я про себя подсчитываю, сколько мне придется заплатить. А Павленко, словно читая мои мысли, заявляет
:
"Я плачу! Ты сколько получаешь? Тысячи две, не больше?" У меня само собой вырвалось: "А вы сколько9" Он засмеялся и так небрежно: "Десять тысяч... Эту работу гражданскую мы делаем между прочим, а основная у нас секретная" - тут я язык и прикусил, не решился дальше расспрашивать.
“Мы просто строили как умели”
Следствие продолжалось аж два года. За это время успел умереть Сталин и прийти к власти Хрущёв. Наконец, в ноябре 1954-го начался судебный процесс. Он шёл ещё пять месяцев. Павленко и его соратников обвиняли в антисоветской агитации, однако доказательств этому найдено не было. Сам главный обвиняемый говорил следующее: «Мы не вели антисоветской деятельности, мы просто строили как умели, а умели строить мы хорошо». И с этим было трудно спорить. Все работы, за которые бралось подразделение Павленко, выполнялись на совесть. Да, при этом практиковались приписки и присвоение государственного имущества, но против самой советской власти аферист ничего не имел.
Однако суд всё равно приговорил 40-летнего Павленко к смертной казни, обвинив его в подрыве государственной промышленности в контрреволюционных целях. Учитывая, что все остальные фигуранты дела получили только тюремные сроки от 5 до 20 лет, можно смело предположить, что расстрелять легендарного преступника решили вовсе не за посягательства на завоевания революции, чего не было и в помине. А за то, что он доказал, что даже в системе тотального контроля, установленной при Сталине и считающейся едва ли не эталоном железного порядка, было столько бардака и лазеек для коррупции, что один человек мог избегать наказания целых 11 лет. При этом не прячась от властей, а развив бурную деятельность у всех на виду и став респектабельным членом общества.
Образ полковника Клименко из сериала “Чёрные волки”, сыгранного Владимиром Юматовым, основан на биографии Павленко
Интересно, что партийные и советские чиновники, обвинённые в связях с Павленко, отделались очень легко. Например, министр пищевой промышленности Молдавии Кирилл Иванович Цуркан получил всего лишь выговор. Такое же “наказание” постигло секретарей Тираспольского и Бельского горкомов КПСС. Никто из более высокопоставленных лиц в деле не фигурировал.
Ходили слухи о том, что с Павленко был связан тогдашний руководитель Молдавии Леонид Брежнев, однако никакого развития они не получили.
На суде несостоявшийся генерал сказал:
"Я никогда не ставил целью создание антисоветской организации". И далее заявил. "Заверяю суд, что Павленко еще может быть полезен и он вложит свою лепту в организацию работ..." Однако приговор трибунала Московского военного округа от 4 апреля 1955 года был суров: "полковник" Павленко был приговорен к высшей мере наказания, а шестнадцать его "офицеров" - к лишению свободы сроком от 5 до 25 лет.
Вынесенный военным трибуналом приговор обжалованию не подлежал.
День, когда его привели в исполнение, а также место захоронения советского афериста №1 остаются неизвестными.
