Героиня статьи - Людмила Вербицкая - известный филолог и человек, который привнёс очень много в развитие современного русского языка, науки и образования.
Семья
Отец девочки Алексей Бубнов занимал должность секретаря Ленинградского горисполкома с 1943 года. Через некоторое время его арестовали в ходе реализации Ленинградского дела. В 1950 году мужчину расстреляли из-за обвинения в участии в контрреволюционной деятельности и содействии врагам. Уже через 4 года он был посмертно реабилитирован. Все члены семьи Алексея Александровича автоматически попали под подозрение, за что их тоже арестовали. Мать девочки отправили в Тайшетский лагерь, а сама Людмила попала в детскую трудовую исправительную колонию, где она жила до 1953 года.
Начальник колонии, Виктория Николаевна, сразу заметила активную и способную девочку. Они общались между собой, и Виктория Николаевна сделала всё для того, чтобы дать малышке возможность построить свою жизнь. Людмила Вербицкая училась в школе, а затем смогла сдать вступительные экзамены во Львовский университет на филологический факультет. После того как отец был реабилитирован, Вербицкая смогла перевестись в Ленинград.
Начало карьеры
Вербицкая Людмила Алексеевна, биография которой описывается в этой статье, с отличием окончила вуз. С Ленинградским университетом у неё надолго связалась жизнь. После окончания учебы она была лаборантом, затем аспирантом, а скоро стала Её карьера потихоньку шла вверх, и Людмила Вербицкая стала ассистентом, а через время - доцентом.
В 1979 году она становится профессором на кафедре фонетики и методов преподавания иностранных языков. Спустя 6 лет Людмила уже была заведующей кафедрой общего языкознания. За год до этого она стала проректором учебной работы, а вскоре и первым проректором. В мае 1993 году была исполняющей обязанности ректора СПбГУ, а весной 1994 года стала первой женщиной-ректором университета. В 1999 и 2004 годах была избрана вновь.
За время её управления в учебном заведении появилось два новых факультета - медицинский и международных отношений. В 2008 году Людмила Вербицкая становится президентом СПбГУ. Весной 2010 года, по совместительству со своей основой должностью, стала деканом филологического факультета.
Научная деятельность
Вербицкая Людмила Алексеевна написала примерно 300 учебных и научных пособий в сферах фонетики, филологии и общего языкознания. В её трудах большое внимание уделяется выбору эффективной методики преподавания. Многие из них рассматривают проблемы современного произношения слов. Они легли в основу создания новых направлений в филологии, которые связаны с интерференцией звуков и произносительными нормами. Важное место в её трудах принадлежит проблемам культуры речи, семантики, лексики и стилистики.
Женщина никогда не останавливалась на достигнутом, поэтому в 1965 году Вербицкая Людмила Алексеевна защищает кандидатскую диссертацию, а уже в 1977 году - докторскую работу. За год до защиты кандидатской работы её избирают членом Российской академии образования. Осенью 2013 года осваивает новую должность - президент Российской академии образования. Людмила Вербицкая получает правительтсвенное утверждение на должности.
При Президенте РФ Людмила Вербицкая является членом ряда Советов: по науке, языкознанию, а также гарантированию конституционных прав граждан. В правительственных органах женщина является членом методического совета по учебным изданиям при Минобрнауки. В Петербурге работает советником губернатора города по вопросам образования и СМИ. В 1998 году стала Президентом отделения Союза англоговорящих, который был создан под патронатом королевы Елизаветы. Также женщина является вице-президентом ЮНЕСКО в сфере женского образования.
Личная жизнь
Муж Людмила имел похожую историю. Он был сыном Александра Вербицкого, которого репрессировали по тому же Ленинградскому делу. Всеволод Александрович был единственным мужем Людмилы. В браке у пары родилось две девочки - Виктория и Елена. Мужчина умер в 1998 году.
Вербицкая Людмила Алексеевна: «Давайте говорить правильно!»
Эта монография была издана в 1993 году. Книга представляет собой небольшой словарь-справочник, который пригодится каждому, кто желает правильно говорить. Она предназначена для того, чтобы человек мог уточнить сведения об ударении и произношении некоторых слов, которые вызывают наибольшие сомнения по ряду причин.
Первый параграф словаря содержит общие слова, которые очень часто встречаются в обыденной речи. Второй параграф содержит слова, которые отсортированы согласно отраслевым и толковым нормам языка. Наиболее пригодится для людей, которые работают в экономической и политической сфере. Третий параграф посвящен словам, которые вызывают наибольшие трудности. Чаще всего это заимствованные из других языков слова, которые ещё не полностью влились в русский.
Что ещё оставила нам Людмила Вербицкая? «Давайте говорить как петербуржцы» - это новое творение филолога, которое посвящено вопросам молодёжного сленга. Проект заключается в том, что жители города смогут узнать о молодежных словах и о том, как правильно их произносить. Для этого на улицах Питера на рекламных щитах, в метро, в общественном транспорте и т. д. развесили плакаты, которые содержат познавательную информацию. В интервью Людмила Вербицкая говорит, что этот проект направлен не только на гостей города, а на всех, ведь многие годами не знают элементарных правил. Кроме того, она отмечает, что очень интересно наблюдать за тем, как меняется язык.
Награды
Людмила Вербицкая имеет огромное множество наград, поэтому здесь будут перечислены только некоторые из них. Среди наград филолога следует отметить такие: Орден «За заслуги перед Отечеством» (всех четырёх степеней), Орден Почёта, Орден Дружбы, Орден святой равноапостольной княгини Ольги, а также звание Почётного гражданина Санкт-Петербурга.
Первый орден «За заслуги…» она получила в 2000 году за весомый вклад в российское образование. Тот же орден III степени женщина получила зимой 2004 года за развитие науки и вклад в подготовку профессиональных кадров. Летом 2006 года Вербицкая получает II степень за многолетний преподавательский труд и вклад в развитие отечественного образования. Летом 2016 года Людмила получает I степень за плодотворную работу и неоценимый вклад в развитие образования.
Труды
Наиболее популярная работа филолога - это монография «Давайте говорить правильно!». Также женщина написала «Практическую фонетику и беседы на РЯ», «Основные черты современной русской литературной произносительной нормы», «Пособие по фонетике», «Основы фонетики», «Проблемы и методы анализа речи» и т. д. Всю свою жизнь Людмила Вербицкая писала труды, которые могут помочь каждому!
Сегодня, спускаясь в метро, увидела на эскалаторе рекламу: "Говорите, как петербуржцы". Реклама не сильно рассчитана, на то, что ее прочтут, поскольку там два таких мелких столбика "правильно" и "не правильно". Я вот успела прочитать только, что правильно говорить как петербуржцы следует: "я сегодня занятА", "место зАнято" и "задача мною понятА".
Зато в связи с этим записала наконец свои впечатления о петербургских особенностях речи и вообще жизни. Думаю, как коренная москвичка (ну ладно, не такая уж и коренная, а просто родилась в Москве), прожившая 10 лет в Петербурге (и переехавшая сюда из любви к городу), я могу это себе позволить.
Понятно, что уже существует масса всяких там московско-питерских разговорников, при необходимости вы их легко найдете, поэтому я буду писать только, что я знаю и наблюдала лично, а про то, в чем не уверена, не буду (например, труба/мобила, штука/тонна и палатка/ларек).
Итак. Заранее приношу извинению, если напишу что-то некорректное.
Правильно (как петербуржцы)// Неправильно
Греча // Гречка
(До сих пор помню, как удивляли меня ценники)
Кура // Курица
(Кура-гриль, а вы как думали?)
Оливье с курой // салат "столичный"
(В бытность работы официанткой как же мне было неловко это произносить: "Оливье с курой, борщ и два хлеба? Все правильно?")
Булка и хлеб // Батон и черный
Стерка // Ластик
Поребрик // Бордюр
(Хотя я вроде бы всегда говорила "поребрик", а наш в Петербурге рожденный ребенок говорит почему-то "бордюр")
Бадлон // Водолазка
Карточка // Проездной
Вообще, с метро тут отдельная история. Про метро:
Перейти на первую (вторую, третью) линию // Пересесть на красную (синюю, зеленую) ветку
(Надо мной все прямо покатывались, когда я говорила что-то вроде "и потом пересаживаешься на зеленую". Конечно, легко смеяться, когда четыре линии, а вот попробуйте-ка "с 11-й на седьмую и через две остановки на первую", ага...)
Жду электричку // Жду поезд
(Я не знаю, конечно, но у меня электрички - то, что за городом. Даже если они работают на дизеле.)
И саааамое главное!
Встретимся на выходе из эскалаторов // Встретимся в центре зала
(Тут понятно, что в Питере как правило один выход, а в Москве - два и больше, соответственно... Хотя, вот мне приходилось встречаться с аборигенами на выходе из эскалатора на станции "Московская" (а там как раз два выхода), мы там так все весело бегали от выхода до выхода в поисках друг друга...)
Про метро все, то есть нет. Еще как станции объявляют.
Станция "Чернышевская", следующая станция "Площадь Восстания". (Пауза.) Осторожно, двери закрываются. // Станция "Кузнецкий мост". (Пауза.) Осторожно, двери закрываются, следующая станция "Пушкинская"
(Ооочень трудно привыкнуть)
А еще в Москве реклама на эскалаторах висит на стенках, а в Питере - торчит на столбиках.
Пышки // Пончики
(Мне уже объяснили, что пышки гораздо правильней, потому что пончики должны быть без дырок)
О дЕньгах // о деньгАх
(О Боже! о дЕньгах! Мои уши от этого просто... я не знаю, что... Да в любом словаре!!! О деньгАх! Боже-Боже!!! Вот: "Ударение
де́ньги, де́нег, деньга́м (устар. де́ньгам: в «Бе́шеных де́ньгах» А. Остро́вского) Словарь ударений, 2000 г.)
Парадная // Подъезд
(Да, даже самый закаканый подъезд - это парадная. Вот мы смеялись-смеялись, а потом поселились на пр. Ударников, дом 1978 года постройки... и что бы вы думали? Реально, парадная! Потому что рядом с парадным, где лифт, отдельный вход на черную, очень-очень черную лестницу. Я такую черную (и вонючую) лестницу не видела больше нигде и никогда. А насколько именно она черная, мы все узнали, когда в январские морозы случилась авария, и не было горячей воды и отопления, все повключали обогреватели, и не стало электричества. И, соответственно, лифт не работал. А жили мы на десятом этаже. А аварию ликвидировали неделю или даже больше. И лифт почти все время не работал. Ходить там было тааак страшно. Тьма абсолютнейшая, меня утешало только то, что никакой злоумышленник в 25 градусов мороза на такой лестнице не высидит.)
Еще две удивительных петербургских традиции:
Пельмени варят по счету. Всех надо спросить, кто сколько съест пельменей, отсчитать и сварить. Так что не забудьте посчитать пельмени! Я вот теперь считаю, но это связано еще и с тем, что мы их все время сами лепим, а не покупаем.
Полотенце-сушилку (такая батарею на стене в ванной) ОТКЛЮЧАЮТ ВМЕСТЕ С ОТОПЛЕНИЕМ!! Где смысл, я вас спрашиваю???
Может, потом еще вспомню, но пока все.
А у входа в Стокманн на Восстания стоят столики, и за одним сидят два таких лысых женских манекена в летних платьях и выпученными глазами читают меню. (Это к тому, что ни в коем случае нельзя выходить из дома без фотоаппарата, но я этот вывод делаю в пятидесятый раз, и все без толку.)
УПД (не прошло и полгода, посмотрела на дату - как завтра и пройдет): Одно из наиглавнейших отличий между Петербургом и Москвой - это необходимость в первом надевать бахилы в поликлинике.
Санкт-Петербургский Государственный университет, оказывается, уже не первый год проводит занятия по русскому языку и речевому этикету с чиновниками Смольного. Президент СПбГУ Людмила Вербицкая рассказала «Нашей Версии на Неве», в чём разница между свободой слова и культурой речи, а также почему увлечение запретами не очень продуктивно.
–Петербург в последнее время называют культурной столицей исключительно в ироническом контексте. Действительно ли, на ваш взгляд, город потерял былой статус?
– Я так не считаю. Ведь, если вы помните, его называли не только «культурной столицей», но и «великим городом с областной судьбой», и оба названия были справедливы. Однако, во все периоды своей истории – и после революции, и в годы войны и блокады, и в тяжёлые 90-е годы – наш город оставался средоточием красоты и гармонии, местом, с которым так тесно связана наша история. У каждого жителя нашего города и у любого путешественника складывается свой, индивидуальный образ города. И культурная жизнь Петербурга всегда имела и имеет свой колорит, свои оттенки – как и должно быть в любом городе.
Наверное, есть некоторые основания для иронии при позиционировании Санкт-Петербурга как культурной столицы – к моему огромному сожалению! Это связано и с многочисленными конфликтами по поводу сохранения исторической застройки, и с некоторыми необоснованными и неоправданными законодательными решениями, с запретами выставок и спектаклей, и с неэффективной инфраструктурной политикой – чего стоят одни свалки вокруг города!
С другой стороны, я не считаю, что один город, даже такой прекрасный как Петербург, должен быть «культурной столицей» страны; культурными центрами должны быть все города России, каждый со своим лицом и своей спецификой. При этом под «культурой» нельзя понимать только музеи, театры, фестивали – очень важна повседневная культура, обеспечение удобства и комфорта жителей и гостей города, атмосфера спокойствия, уюта и доброжелательности. Чистота, эффективный транспорт, парки, места отдыха, кафе и рестораны, хороший сервис, разнообраз-ные и доступные по ценам гостиницы для туристов – всё это тоже культура, которой нам пока не хватает. И, конечно, прекрасный, нормативный язык.
– Что, по вашему мнению, послужило причиной почти полного исчезновения образа коренного петербуржца? И насколько верно утверждение, что культура советских граждан была выше, нежели у современных россиян?
– Образ коренного петербуржца не мог не исчезнуть, так же как и образ коренного москвича, так же как и языковые различия между жителями разных регионов страны. Ведь мы стали гораздо мобильнее, люди гораздо больше переезжают в другие регионы, чем раньше, многие путешествуют за рубеж. У нас стало гораздо больше иногородних студентов, у нас работает огромное число мигрантов. Конечно, это меняет образ «среднего, типичного» петербуржца или москвича.
Что же касается культуры советских граждан по сравнению с теперешними россиянами – пожалуй, действительно, она была выше. Причин здесь несколько. Во-первых, снятие многих запретов, ощущение свободы, которое пришло после крушения Советского Союза, неизбежно повлекло за собой и некоторое падение критериев в культуре поведения. Во-вторых, уровень школьного образования в советские времена был намного выше, дети знали больше, а культура напрямую связана с уровнем образования. Однако верно и то, что культура советских граждан была просто совершенно иной, чем теперешняя культура, ведь во многих отношениях мы теперь обладаем более широким кругозором, и круг наших интересов и возможностей значительно расширился по сравнению с советскими временами.
По теме
В течение полутора лет уполномоченный по правам человека Ленинградской области Сергей Шабанов не давал покоя федеральным властям, и Минтруда изменило приказы по вопросам назначения и выплаты пенсий. Теперь фактическое проживание на территории России подтверждается личным заявлением обратившегося.
– Наверное, тяжело не согласиться с тем, что наши чиновники должны являться примером для «простых граждан». Не настало ли время создать некие курсы повышения грамотности для облечённых властью, сколь бы абсурдно то не прозвучало?
– Я не думаю, что чиновники должны быть примером для остальных граждан, но, безусловно, безграмотный чиновник (и особенно публичный деятель) производит очень плохое впечатление и не добавляет уважения и доверия к власти.
Курсы повышения грамотности для облечённых властью – прекрасная идея, правда, трудно осуществимая. Мы работаем в этом направлении – в течение нескольких лет выходила серия словарей (более тридцати) под общим названием «Давайте говорить правильно». Санкт-Петербургский университет не первый год проводит занятия по русскому языку и речевому этикету с чиновниками Смольного. Очень важным мне кажется обучение руководителей и их помощников правильной письменной речи. Дело не только в орфографии и запятых, но в самом построении текста, в умении выразить мысль, поставить задачу, внятно сформулировать идею и пути её реализации.
– Есть распространенное мнение, будто именно в 90-е началось повальное заимствование иностранных терминов, уголовного жаргона, обсценной лексики. Согласны ли вы с тем, что это миф? Или некоторая правда за этим утверждением существует?
– Заимствования – это способ пополнения словаря любого языка, и они всегда были, есть и будут. Действительно, в конце прошлого века количество заимствований в русском языке существенно выросло: если с 1960 по 1985 было зарегистрировано 9000 новых слов, то начиная с 1984 каждый год регистрируется по 2000. Сегодняшний наплыв американизмов, переполнивших экономическую, коммерческую, финансовую, музыкальную лексику, язык рекламы и средств массовой информации, трудно сравнить с любым другим периодом развития русского языка. Принятие огромного количества заимствованных слов привело к созданию сложной сети неопределённых терминов, которые постепенно вытесняют традиционные слова, отражающие национальные особенности речи и мысли.
– Российское общество сейчас переживает период, остро названный публицистами «православной экспансией». Многие культурные веяния рассматриваются через религиозную призму. Стоит ли, на ваш взгляд, в этом ракурсе опасаться за культурный процесс?
– Я не думаю, что то, что вы назвали «православной экспансией», угрожает культурному процессу в стране. Действительно, некоторые служители культа подчас занимают очень агрессивную позицию, но ведь то же самое мы наблюдаем и в других группах населения. Гораздо более агрессивными бывают, например, националисты, напористо ведут себя подчас коммунисты. Думаю, в этой агрессивности выражается общий низкий уровень политической культуры в нашей стране и неумение вести цивилизованную дискуссию. И в этом, как и во многом другом, сказывается недостаток интеллигентности и образования.
– Сегодня ресурсы, использующие обсценную лексику, блокируются. Насколько это верная мера? И сочетается ли она с провозглашённой свободой слова?
– Всё хорошо в меру. Блокирование всего ресурса из-за одного матерного слова не представляется мне очень удачным способом повышения культуры речи. Признавая тот факт, что население очень широко использует обсценную лексику, мы можем не допускать эти слова в печатные издания и не использовать их на сцене. Этого достаточно. Уверяю вас, это увлечение матом пройдет, если мы будем повышать общий уровень культуры. Речь идёт не о свободе слова, а о культуре речи. Конечно, известные писатели использовали обсценные слова, это часть языка и иногда нужны именно они. Но ведь не из-за этой лексики названные вами классики стали светочами русской литературы – им было что сказать читателю и кроме мата.
– Почему, по вашему мнению, действительно нужен список запрещённых книг? Вместо того чтобы критически изучать ту или иную работу, порой, довольно вздорную и абсурдную, их неё делают запретный плод. Оправданно ли это?
– Увлечение запретами не очень продуктивно. Создаётся впечатление, что люди, инициирующие очередные запреты, считают себя ответственными за мораль и нравственность детей дошкольного возраста, которые совсем ничего не знают и не понимают. Есть вещи, которые действительно нельзя публиковать для широкого читателя – опасные тексты, содержащие, например, инструкции по изготовлению бомб или наркотиков. Художественные, публицистические, исторические работы не могут представлять реальной опасности.
– Какого эффекта удалось достичь акцией «Давайте говорить как петербуржцы»?
– Я думаю, что у нас нет возможности «замерить» эффект этой акции. В течение уже более двух лет мы размещаем в метро плакаты, которые, как мы надеемся, помогут нашим жителям осознать, что они иногда говорят неправильно, и что это можно легко исправить. Я знаю, что плакаты вызывают интерес, нам часто пишут, предлагают новые примеры, просят плакаты для размещения в своих учреждениях (школах, институтах). У меня нет сомнения, что акция «Давайте говорить как петербуржцы» полезна, интересна и ненавязчива.
В конце сентября состоится первое заседание бюро Общества русской словесности. Одна из главных задач, стоящих перед ним, — разработка концепции языковой политики России и уточнение понятия русского языка как государственного. О том, почему именно эти вопросы стоят сегодня на повестке дня, рассказала в интервью председатель попечительского совета фонда «Русский мир», президент Российской академии образования лингвист Людмила Вербицкая.
Людмила Алексеевна отметила, что вопрос выработки единой концепции государственной языковой политики Российской Федерации в условиях глобализации является сложным. «Эту концепцию мы готовили очень долго: сначала в Российской академии образования около полугода, потом Сергей Евгеньевич Нарышкин создал свою комиссию при Государственной Думе. И в результате у нас получилось около 27 страниц концепции, а Министерство образования передало на подпись главе правительства 9 страниц. И 9 апреля Дмитрий Анатольевич Медведев этот документ подписал. И вот получается, что концепция есть, но работать по ней непросто. Поэтому, когда мы уже создали Общество русской словесности, мы поняли, что должна появиться очень серьезная концепция языковой политики России вообще. Тем более что у нас есть Совет по русскому языку при правительстве, есть Совет по русскому языку при Президенте. Владимир Владимирович Путин обещал, что он даже сам иногда будет присутствовать на наших встречах, и действительно организовал совместное заседание двух Советов - по русскому языку и по межнациональным отношениям. И там тоже вопросы языковой политики поднимались. Потому что Россия — страна особая, и у нас, конечно, государственным языком является русский, но вместе с тем у нас более 150 национальных языков, в учебный процесс вовлечены 89, а 3 фигурируют в качестве языков обучения».
«Все эти вопросы очень сложные и должны быть учтены. В частности, на этом совместном заседании обсуждались вопросы обучения русскому и национальным языкам в национальных школах. У нас в стране 40 тысяч школ, и в 4 тысячах из них идет преподавание на родном языке. Очень важно, чтобы соотношение часов, которое отводится в школьных программах на русский язык и на национальный, тоже очень внимательно рассматривалось, - число часов на русский язык не должно уменьшаться. По-видимому, до конца сентября соберется бюро Общества русской словесности, в которое входят 13 человек, и мы рассмотрим все эти вопросы», — подчеркнула Людмила Алексеевна.
Людмила Алексеевна сказала, что нельзя считаться образованным человеком, не зная того, что написали Александр Сергеевич Пушкин, Федор Михайлович Достоевский или Лев Николаевич Толстой. «И совершенно ясно, что лучшие произведения советской литературы, конечно, тоже нельзя убирать. А наша современная литература, к сожалению, такая, что не знаешь, что и посоветовать для чтения в школе».
Для сохранения чистоты русского языка, по мнению Людмилы Алексеевны необходимо принять следующие меры: «Должны быть яркие и творческие учителя в школах и воспитатели в дошкольных учреждениях — их речь должна быть образцом для детей, чего зачастую нет. Создание учебника, который бы ребенок с удовольствием открывал. И нужно, чтобы общество не было равнодушно к тому, что слышит. Почему-то считается неловким поправить человека, указать ему на ошибку. Есть люди, которые прекрасно говорят, и если я вдруг замечаю какую-то ошибку и им пишу, они благодарят. Но есть и другие, которые недовольны, если их поправляешь. Мне кажется, если наше общество не будет к этому равнодушно — к культуре речи, — это тоже поможет. Ведь у нас удивительный язык — и яркий, и образный, интонационно очень богатый», — отметила специалист.
В заключении Людмила Алексеевна сказала: «Каждый человек сам должен понимать, что правильно говорить по-русски — это престижно. Мне кажется, если мы поймем, что правильно говорить по-русски, используя яркий образный язык, — это престижно, то, наверное, все будут к этому стремиться. Мне бы очень хотелось, чтобы все поняли, что лучше нашего языка в мире нет. Михаил Васильевич Ломоносов очень давно об этом сказал».
С начала июля действует закон о запрете нецензурной лексики в теле- и радиоэфире, кино, а также при публичном исполнении произведений искусства. Президент СПбГУ и автор проекта «Давайте говорить как петербуржцы» Людмила Вербицкая рассказывает о том, почему этот закон был не нужен, когда она позволила себе ругнуться и как демократия повлияла на употребление мата.
Людмила Вербицкая
Президент Санкт-Петербургского государственного университета
В моей жизни была одна история. Когда умер мой предшественник, Станислав Петрович Меркурьев, я узнала, что закрыта военная кафедра в университете. Я понимала, что это значит: будут призывать ребят. Понимала, что значат эти два года, проведенные в армии. И поэтому решила, что сделаю все для того, чтобы сохранить кафедру. Когда я пришла к начальнику Генерального штаба с подписью министра обороны (тот написал, что согласен с тем, чтобы сохранилась военная кафедра в университете), то Колесников, который тогда был начальником Генштаба, посмотрел и спрашивает: «Это чья подпись?». Я отвечаю: «Как? Это же ваш министр». Он говорит: «Да? Ну а что мне подпись министра?». В результате все завершилось благополучно, потому что я была приглашена на заседание правительства, посвященное проблемам образования. И попросила еще пять минут, чтобы рассказать, что для начальника Генерального штаба подпись министра ничего не значит. Тот акт, который они написали, был чистая липа. Поэтому я уехала оттуда уже с актом о сохранении кафедры, подписанным Виктором Степановичем Черномырдиным. Вот это был тот случай, когда я слова, - которые знала и как профессионал, и как человек, который провел несколько лет в детской трудовой воспитательной колонии, - вспомнила. Но при этом абсолютно уверена, что ни один интеллигентный человек не имеет права их произнести вслух.
Вот это был тот случай, когда я слова, - которые знала и как профессионал, и как человек, который провел несколько лет в детской трудовой воспитательной колонии, - вспомнила
Первое, я никогда бы такого закона, если бы была в Думе, не приняла. Потому что у нас есть закон «О русском языке», принятый в 2005 году. И там этот закон уже все запрещает, что нужно запретить. У нас одна беда: много законов, но не все выполняются. Второе, проблема в том, как воспитываются дети и как формируются морально-нравственные основы общества. Главное, чтобы люди понимали, чему надо учить. И мне кажется, что вот именно такая раскованная жизнь и вседозволенность, которые пришли вместе с нашим новым демократическим обществом, и привели к усилению мата, к его расширению. Если бы сегодня начинали воспитывать детей не тогда, когда они придут в школу, - а если бы любая мать, понимая, что в ее организме уже растет ребенок, вела бы себя соответствующим образом (а мы понимаем хорошо, что ведь все закладывается в ребенке в организме матери), наверное, иначе бы дело и обстояло потом. К сожалению, у нас огромное количество детей растет или в неполных семьях, или вообще без родителей - и вот они попадают на улицу, на вокзалы, и, естественно, там ничему хорошему их не могут научить. Я ехала в автобусе, и стояли прекрасные четверо или пятеро молодых людей. Обувь начищенная, одеты прекрасно и стрижка замечательная. Но то, что я услышала из их уст… Они закончили свой диалог, и я говорю: «Ребята, а вот можно теперь то, что вы сказали, иначе произнести, без единого вот этого самого слова?». Один из них, он или постарше был, а может, поумнее, говорит: «Слушай, ребят, а давай попробуем?». Вы можете себе представить: они попробовали, и речь их - на очень важную тему, кстати, о происхождении жизни - совершенно другой была. И они говорят: «Ну надо же, оказывается, можем».
